Нарушительницы
– Светка!, – раздался жаркий шепот и светловолосая девчонка, отрешенно смотревшая в грязное окно, вздрогнула и обернулась.
Сидящая позади нее брюнетка перегнулась через парту и зашептала на ухо
– Опять он с тебя глаз не сводит. Ну точно влюбился или что-то задумал.
Блондинка по имени Света из-под густо накрашенных ресниц взглянула на соседний ряд. Там сидел Артем Чепурин, о котором ее лучшая подруга Ксюша уже вторую неделю промывала Свете мозги. Ксюше все казалось, что Чепурин неравнодушен к Свете и выискивала всевозможные этому доказательства.
– Серьезно?, – раздосадованно зашипела Света, все эти разговоры ее ужасно раздражали, ей не было никакого дела до Чепурина и его дурацких знаков внимания. Артем слыл классным красавчиком, ярким и недоступным как звезда, с целым фан-клубом девчонок по всей школе, но у Светы не вызывал ничего кроме раздражения. – Опять ты про своего Чепурина? Надоел до смерти!
– Это почему это Чепурин мой?, – возмутилась Ксюша, деланно хмуря брови. – Он же на тебя постоянно смотрит, значит твой.
– Железная логика, – едко прокомментировала Света, отворачиваясь, но Ксюша не желала сдаваться так легко.
Не смотря на то, что был в самом разгаре урок химии, в классе все занимались своими делами, только зубрилки корпели над тетрадями, старательно записывая классификацию органических соединений, которую диктовала стоящая у доски Ида Андреевна. Ида Андреевна была видной женщиной, высокой и дородной, с густым низким голосом и пышной прической, девочек она называла никак иначе кроме как “юная леди”, а мальчики для нее все были “невоспитанными юношами”. Ида Андреевна была несколько глуховата, но обладала острым зрением и феноменальным чутьем на списывание, однако за дисциплиной в классе во время урока она не следила. Именно поэтому Ксюше удалось провернуть следующее.
Ксюша и Света сидели на крайнем у окна ряду друг за другом, садиться за одну парту им категорически запрещалось, но даже целая парта не могла помешать подружкам.
Света сидела за одной партой с тихим отличником Сашей Булочкиным, а Ксюша с ленивым и тучным Анатолием Паровозиковым. Паровозикова никто не решался называть просто Толей или Толиком возможно из-за веса, а возможно из-за удивительной ловкости, с которой он умел раздавать подзатыльники. Подзатыльники получались на редкость звонкими и сильными, а так как никому не хотелось получить затрещину, Паровозикова попросту не трогали лишний раз. С Сашей Булочкиным дело обстояло проще, он никогда не сопротивлялся, учился на одни пятерки и вид имел весьма хилый, но и его не задирали и не обижали, потому что за Сашу всегда вступался Паровозиков. Конечно, друзьями Булочкина и Паровозикова назвать было трудно, но и не отметить их хорошие отношения было невозможно.
Ксюша тихонько дернула Сашу за свитер
– Эй, Пирожок, – Саша сделал вид, что не услышал, но Ксюша не отстала. – А ну, кому говорю, Булочкин!
Не хотя перестав писать, Саша повернулся к Ксюше
– Меняемся!, – громче зашептала Ксения, ее услышал Паровозиков.
– Чего?, – шепотом взревел он. – Куда?
Но Ксюша не была бы собой, если бы точным и сильным движением не вытащила из-за парты одноклассника, Саше ничего не оставалось как плюхнуться рядом с недоуменно хлопающим глазами Паровозиковым.