⇚ На страницу книги

Читать Реальность

Шрифт

Интервал

Дизайнер обложки Наталья Скорых

ISBN 978-5-0062-1160-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моей сестре Екатерине, идейному вдохновителю и лучшему другу

А помнишь, как в детстве мы зиму любили!

Бежали на улицу, бросив дневник,

Без варежек лихо снегурку лепили,

А рядом большой снеговик.

Катались на санках по снежным сугробам,

Снежинки ловили в открытые рты,

Мы грызли сосульки- и нет там микробов,

Мы строили замки, лепили мосты.

Играли в «войнушку» большою гурьбою,

Снежками – по шубе, по шапке и в лоб,

На лыжах ходили лесною тропою,

И прыгали с крыши в сугроб.

Мы взрослыми стали и с грустью в окошко

Мы смотрим на зиму и видим тоску.

Мы видим сугробы, метель и порошу,

Протектор от шин на снегу.

Мы думаем, как же с утра на работу

Идти по сугробам в метель,

Как хочется кофе… подальше б заботы,

И спрятаться утром в постель.

А дети со школы бегут, торопятся,

Быстрей бы в сугроб занырнуть!

Как хочется снова с детством обняться,

Как хочется детство вернуть!

И снова б снежинки, и снова б сосульки,

И снова б на санках в метель…

С желанием важным поверить вдруг в чудо

И настежь открыть в счастье дверь

Окно в надежду

Маленький Димка прилип к окну так, что даже нос его стал похож на пятачок. Он долго вглядывался в прохожих, провожая их взглядом, и никто на улице даже не подозревал, что за ним идёт пристально наблюдение. Димка проводил у окна все свободное время, залезая на подоконник и превращаясь в маленького поросёнка со смешным носом. В свои шесть он не разговаривал, объясняясь с ребятами жестами и изредка, когда для него было что -то очень важно, нечленораздельным мычанием, показывая свои эмоции. И дети к этому привыкли и даже понимали, что хочет Димка, но играть в свою компанию не брали, уж очень странным был этот мальчишка, поэтому времени смотреть в окно у Димки было предостаточно. И он целыми днями сидел, прислонившись к холодному стеклу.

– Дим, ну куда ж ты опять залез! – нянечка подошла к подоконнику и вместе с мальчишкой долго смотрела в окно, поглаживая его по плечу, – мамку ищешь?

Димка молча кивнул. Он искал ее уже два года, что был здесь – в детском доме. Он смутно помнил, как выглядит его мама, но четко помнил ее голос и руки. Он вглядывался в толпу пытаясь узнать ее, вспомнить и найти. Мама любила гладить его по курчавым белым волосам и напевать песенку «Спи мой милый мальчик, мой любимый зайчик, глазки ты свои закрой, мой мальчишка, мой герой». Димка не помнил всех слов, только слово зайчик глубоко засело где-то в подсознании и, найдя в комнате игрушечного зайца, Димка всегда ложил его в кровать, накрывал своим одеялом, и они вместе засыпали под тихое монотонное дыхание мальчика.

Нет, Димка не всегда был таким, поэтому его и не переводили в специальный дом-интернат для особенных детей. Он жил здесь со всеми, в надежде на чудо.

Ещё два года назад он был обычным мальчиком, любимым и счастливым. Но все изменилось в долю секунды под визг тормозов. Последнее, что он помнил, это слово «мама», которое кричал вслед уезжающей с мигалками скорой. Какая-то тётенька прижимала его к себе, успокаивала, но Димка кричал на разрыв. Тогда он ещё не знал, что мама его уже никогда не услышит. Приняв весь удар на себя и отбросив сына на обочину, у нее не осталось шансов. Ее не довезли до больницы, а Димка, по воле судьбы, оказался в детском доме.