Последние десять лет мы регулярно ведем различные семинары и мастер-классы. И сегодня попытаемся суммировать этот опыт, сформулировав ряд проблем, со столь же завидной регулярностью преследующих как молодых авторов, так и мэтров, в том числе и нас самих. Меньше всего мы указываем с высоты Олимпа – что и как надо делать. Когда мы пишем свою книгу, периодически ловим себя на тех же бедах и ошибках. Да, Олди не идеальны, и не свободны от недостатков.
Но разве это повод не говорить о них вслух?
1. Инфантильность персонажей, или Ты целуй меня везде, двести десять мне уже…
Кого мы часто видим в качестве героя фантастики? Тысячелетний эльф. Семисотлетний гном. Трехсотлетняя пришелица. Двухсотлетний вампир. Черт побери, да просто, наконец, сорокалетний агент ФСБ или тридцатипятилетняя майор спецназа!
Они заполонили все книги, и они на удивление молоды душой и разумом. Кажется, что всем в лучшем случае – семнадцать-восемнадцать лет. Мысли студента. Поступки юнца. Мотивации подростка. Рефлексия невинной барышни. Цели молодого человека. Средства достижения – соответственно. Герои бросаются из крайности в крайность, горячо влюбляются на 1001-м году жизни, по три раза на день впадают в депрессию…
«Ну и что? – говорят нам. – Мы же пишем для молодого читателя, верней, для юного. Этот читатель не поймет другого героя. Эльф, не эльф, а читатель хочет отождествлять героя с собой. Вот и ориентируемся на целевую аудиторию…»
Ну а если, не приведи святой Уэллс, герою или героине двадцать один год? Тогда их поведение в лучшем случае тянет на тринадцать лет. Об изменении характера и речи нет. Изменение характера – почти всегда взросление.
А куда взрослеть, если все персонажи впали в детство?
2. Профнепригодность, или Тонкие натуры из спецназа
По Терра Фантастике толпами бродят герои с суперподготовкой. Телохранители. Разведчики. Бойцы спецназа. Матерые бандиты. Киллеры, наконец. Значит, видели кровь. Нюхали порох. Убивали. Сперва стреляют, потом думают. Тем не менее, автор хочет пообъемнее раскрыть образ. Чтобы в герое было видно человека, даже если он пришелец или вампир. Чтоб не получился ходячий боевой треножник в стиле «хеви метал». Стремление правильное, но какими средствами это делается?
Единственное и главное выразительное средство, раскрывающее образ – рефлексия. Долгая и нудная. Страдают бандиты, страдают киллеры, страдают бойцы. Переживают в ассортименте. Мучаются. Произносят длиннющие внутренние монологи. По любому поводу. Во время боя. Во время спецоперации. Убил того или не того, бросила девушка, гибнет мир, в стране беспорядки, воробей на плечо нагадил – рефлексия на марше. Иногда ее усиливает юморок, в основном сводящийся к стебу.
Другой тип юмора не приветствуется.
Хорошо бы еще герои переживали между боями – отвоевал и ушел в запой из-за несовершенства мира. Но ведь умудряются пострадать между двумя взмахами меча! В кого ни ткни – нервная, раздерганная, психопатическая личность. Агент КГБ, офицер силовых структур, телохранитель, бывший мент. Суперэльф, супергном, суперорк; борец с вампирами… И все – неврастеники! Настроение и мысли меняются на прямо противоположные по три-четыре раза на страницу. Да людей (нелюдей) с такой психикой на пушечный выстрел нельзя подпускать к ответственной работе в силовых структурах!