Читать Загрибный мир. Сказка

Шрифт

Интервал

Корректор Татьяна Слипченко

Иллюстратор Ростислав Кецко

ISBN 978-5-0053-7409-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жили-были Индртын и Сайхан Зураач. Жили они в грибном лесу. То есть в лесу, в котором не росло решительно ничего кроме грибов. Вот только представьте себе: роща десятиметровых белых грибов, чаща пятнадцатиметровых рыжиков, опятные джунгли, мухоморные заросли… Стояли эти многолетние леса круглый год, не боясь никакой непогоды, и очень удобно было прятаться под ними от дождя. Индртыну и Сайхан Зураачу нравилось быть под грибами, ведь они служили им одновременно и домом и едой. Жизнь их текла спокойно и размеренно. Даже не текла, а вилась, как дымок от кусочка ладана. Индртын занимался изучением грибов и писал научные статьи. Его длинные ресницы заворачивались от удовольствия до самой макушки всякий раз, когда он находил новый, неисследованный ранее экземпляр. Но чем дольше он занимался наукой, тем реже встречалось ему что-то новое. Все чаще он обнаруживал общие черты и схожие элементы, и всё больше убеждался в том, что мир однообразен, и всё в нём повторяется.

«Надоели эти грибы, – подумал однажды Индртын, – на завтрак грибы, на обед грибы, на ужин грибы, даже дождь – и тот грибной. Неужели на свете не существует ничего кроме грибов?» Той же ночью ему приснился сон, в котором была долина, поросшая неведомыми гигантскими грибами: ножки у них были тёмные и твердые, а шляпки были похожи на множество причудливых отростков, покрытых большими зелёными семенами. Индртыну очень понравилась эта долина, и он решил залезть на самый высокий гриб, чтобы хорошенько осмотреться, а заодно и набросать на скорую руку топоплан местности. Карабкаться пришлось очень долго. Отростки всё не заканчивались, а семена оказались колючими и мокрыми. И вот уже солнышко стало проглядывать сквозь дебри, цель была так близка! Индртын сделал последний рывок, подтянулся на своих длинных тонких руках, вытянул что было мочи свою полупрозрачную длинную шею, жадно вдохнул незнакомый свежий аромат прохлады удлинившимся от любопытства носом… чихнул и проснулся.

Три дня наш грибософ не мог оправиться от увиденного – не пил и не ел, и даже статьи забросил – так сильно впечатлила его неведомая долина. Каждую ночь ему снился один и тот же сон, рассказать о котором Индртын не осмеливался никому. Ведь где это видано, чтобы грибы были колючими? Засмеют! Или ещё, чего доброго, лечить примутся… Индртын не любил лечиться. Но в конце концов так его замучил этот сон, что он решил пойти к своему лучшему другу Сайхан Зураачу и по секрету во всем ему признаться.

Сайхан Зураач жил в большом розовом мухоморе, которому регулярно подстригал юбочку и натирал до блеска горошистую шляпку. Он был эстет и сноб, как все художники. Каждое утро он начинал с чашечки своего любимого мухоморного напитка, который он любовно называл «моркофе». Способ приготовления этого зелья был очень таинственным, и художник ни с кем не хотел делиться секретом рецептуры. Выпив неспешно дозу бодрящего напитка, он открывал шкафчик со своими шляпками и подолгу примерял каждую, вспоминая, какая из них ни разу ещё не была явлена свету. Потом он брал мольберт и шёл рисовать солнечных зайчиков. Сайхан Зураач считал, что ничто в мире больше не достойно его кисти, и что его новаторское направление однажды перевернёт грибной мир. Но пока он чувствовал себя непризнанным гением, потому что кроме своего ученого-зануды-соседа ему некому было показать свои гениальные полотна.