Глава 1
Мы наступали на их высоту в попытке закрепиться под яростным сопротивлением и беспощадным артиллерийским огнем. Их орудия отрезают нам путь наверх. Однако с переменным успехом мы продвигаемся и ползем по склону словно жуки. Резкий звук, точно рояль пролетел над головой, снова пронзил воздух. Меня опрокинуло волной земли, будто снова я маленьким юнцом купаюсь в море и прибрежная волна накрывает меня своим пенным покрывалом. Высота занимала господствующие положение, что позволяло им контролировать единственную дорогу по которой мы могли бы выйти из окружения. В тот день я запомнил тяжелый звук орудий и ощутил неподдельный запах смерти. Когда я очнулся, все стихло, а над дымкой воронок метались бабочки. Хороший день, чтобы умереть.
– Вставай Рихард! Ну же, вставай. Кричал растерянный и потерявший надежду Эрнст. Меня мгновенно пронзила слабость, но мне удалось прийти в себя и перебежать к вековым деревьям, которые служили отличным укрытием.
Короткий миг тишины закончился воем снарядов. Разрываясь, они пригибали стволы деревьев, словно тонкие веточки, выворачивая их с корнями. А вокруг меня в небо черными гейзерами устремилась земля. Утром при поддержке танков нам удалось выбить их с занимаемых позиций и продолжить выход из окружения.
Вечер накануне показался мне легкой прогулкой в сравнении с той чудовищной силой и концентрацией огня во время движения по дороге. Она была усеяна телами наших убитых солдат и покореженной техникой, что также в значительной степени осложняло нам движение. Продвигаясь в достаточно быстром темпе, колона иногда останавливалась для очистки пути от груд человеческих тел, что при постоянном огне вражеской артиллерии и авиации грозило нам занять место рядом с убитыми.
Следующие три месяца мы только отступали, что вскоре привело нас к границе Германии. Я был на фронте с 1944 вслед за отцом, сразу по выпуску из академии я был отправлен в 12 танковую дивизию. Отец пропал под Киевом прошлой осенью, возможно, я смогу его разыскать после войны, но с каждым километром, с каждой пядью земли, это желание кажется мне все менее осуществимым. Когда мы проиграем, да, я точно в этом уверен, нас обратят в рабов. Также как мы хотели поставить на колени весь мир.