В тот день Продавец имён как обычно стоял в центре городской площади. Перед ним на небольшом переносном столике громоздились толстая тёмная книга, пузатый глиняный кувшин с водой, полуощипанная гроздь винограда и пара персиков. Рядом лежали металлические весы, совсем такие, какими скульпторы обычно снабжают богинь правосудия, в затянутом кожаном мешочке, небрежно брошенном тут же, проглядывали очертания крупных монет. С утра на протяжении нескольких часов Продавец имен не сделал ни одного движения, и теперь пошевелиться было трудно. Он стал статуей. Где-то в раскаленном вибрирующем воздухе плавала строка из современного перевода Горация. Раньше оно было длиннее, но новый переводчик изложил, в духе времени, лишь главное: «Я памятник себе». Точка. Конец. Продавец имен отмахнулся от строки как от назойливой мухи. Мысли его в виде облаков с резкими очертаниями сменяли друг друга на лиловатом глянце небес. Был полдень. Город почти вымер от жары. На площади никто не появлялся. Никто. Даже безымянные.
Продавец имен служил символом государственного благополучия. И хотя служба была не из легких, он не мог с ней расстаться. Да и как? Что он такое? Только ворота из небытия в бытие. Чтобы быть полноценным гражданином, необходимо имя. Чтобы купить имя, требуются большие деньги. Полноценным гражданином может быть тот, чьи родители имеют приличный доход. А как быть бедным? А зачем им быть? Может ли человек быть без имени? Но они все-таки были. Огромная каста безымянных. В государстве они считались отбросами: для них были закрыты двери в школы и университеты, в храмы и многие общественные заведения. Они не могли платить налоги, как это делали те, кто носил имя, и не имели права голоса. Однако сами они к своему положению относились иначе. Слово «безымянные» заменяли гордым «неназванные» и все ущемления в правах рассматривали как преимущество. А в сердца полноценных граждан постепенно пробиралась тревога, и самые немыслимые сплетни витали под небом империи. Говорили, что вследствие повышения средней платы за имя, безымянных стало слишком много, и они очень сильны; что безымянные могут обращаться в кого угодно и что они подкарауливают умирающих, принимают их образ и, поселившись там, где этот образ никому не знаком, живут, подобно достойным людям, и даже входят в число особ, приближенных императору. Общество пребывало в смятении. Дети стали появляться редко, слишком редко. Их несчастные отцы и матери копили деньги, чтобы купить ребенку хоть плохонькое имя…