Лику-Неврийцу было шестнадцать. В этом возрасте всякому кажется, что он немного бессмертный.
Юный скиф-оборотень стоял на одном из голых холмов, что окружают город Калимену и внимательно рассматривал её стены, сложенные из светлого камня.
В переводе с наречия эллинов “Калимена” означает “Прекрасная Гавань”. Этот город – главная колония вольного города Херсоноса. Гавань у Калимены и правда удачная, только оборонять тяжело.
Первое, что видишь, когда приближаешься к городу – огромная игла башни-маяка. Стены с приземистыми четырёхугольными башнями, окружают её, словно каменное ожерелье. Скифов в акрополь никто не пустит, но Лик прикинул, что там, внутри, пространства не больше, чем на одну улицу. Вокруг стен – распаханные поля с ещё зелёными овсом и пшеницей. Здешняя земля не годилась для винограда и оливок, но зерно росло хорошо.
Это старое место, здесь жили ещё в киммерийские времена.
Не верилось, что этому городу суждено рухнуть под ударом победоносной армии Палака, царя скифов. Даже сейчас, когда степной царь сокрушил белоснежные стены Ольвии и вступил во дворец своих предков.
Холм, на котором стоял Лик, был каменистый и бесполезный. Так что его отряд занял высоту без боя. К счастью, отряд был достаточно маленьким, чтобы прокормиться на лесной добыче.
Почти все, с кем он несколько месяцев назад вышел из Херсонеса, были сейчас далеко. Взрослые и недужные стояли лагерем в Крабовой Бухте среди южных Таврийских гор и пытались наладить жизнь. И не больше десятка искателей приключений пришли вместе с Ликом сюда, почти на край мира.
Почти все – подростки, его возраста и младше. Все, как один – скифы горной Таврии, вольные и голодные. Этот народ не подчинялся ни гераклейцам, ни степному царю Палаку, ни даже голосу разума.
Из всей компании только Маесу исполнилось целых двадцать лет. Он тоже был из неврийцев, но горожан. Лик познакомился с ним в Херсонесе, они оба оказались слишком дикими для этого гераклейского города.
Юные скифы поставили на холме две островерхих скифский шатра и спали там вповалку, не различая чинов. Если смотреть из города, серые войлочные шатры были похожи на волчьи уши.
Все они ждали вестей из Калимены.
Конечно, юные скифы не надеялись, что их пустят в акрополь. Оборотням скифского рода в Калимене и раньше были не рады. Говорят, в окрестностях жили две-три такие семьи. Как только пошли слухи о херсонесских делах, они снялись с места и исчезли в степном море.
Лик старался не думать, какую судьбу они там встретили. Сегодня в степи волкам места нет.
Но они продолжали ждать. Ждать начала войны, когда их помощь всё же понадобится.
…Но где же Евдокс? Где же посыльные?
Какое-то движение у ворот. Солнце уже пекло, но давило меньше, чем там, среди голых таврийских скал. Так что зоркий Лик даже в такой дали смог различить маленького тонкокостного человечка в ученической тунике и светлыми волосами, забранными в дакийский хвост.
Сердце запрыгало, а во рту проступило горечь. Лик был рад видеть старого друга. И заранее понимал, что раз послали Ихневмона – значит, город не готов к соглашению.