По пьянке плакался на жизнь
Киклоп худой и одноглазый,
И противоречивый разум
Всё откровенно изложил.
Промчались лучшие года
В погоне трудной за дипломом,
А он тогда не слыл киклопом,
Киклопом не был он тогда.
О, сколько девушек вокруг —
Их нежно-ситцевая сила!
И счастье около ходило
Прелестных лиц, прекрасных рук.
Но эгоизм преодолеть
Не просто взрослому мужчине,
К тому же в невысоком чине,
К тому ж начавшему стареть.
И что тут делать? Он запил,
Чтобы развязней на судьбину
Пенять соалкашу-кретину,
Ругая и войну, и мир.
И в голос медленно-живой
Вложились, будто бы в доспехи,
И плотские его успехи,
И импотенция его.
А Одиссей в родном краю,
Невзгодами на юг гонимый,
Под мини-юбкою любимой
Оставил голову свою.
Он знал, что женихов стада
Потопчут без пощады ниву,
Не мог беспечно быть счастливым,
Когда вокруг вода-беда.
И потому любой уклон
Сердечного их разговора
Нам сразу говорит, в котором
Есть хитрый ум, а кто – киклоп.
А третий, чувствуя весну,
В морях не плавал, не сражался,
Женился рано, размножался,
Боготворил по гроб жену.