Невидящие глаза Баррильды на этот раз были наполнены слезами отчаяния. Она ясно ощущала запах гари и слышала треск сгорающих в пламени брёвен. Не нужно быть ясновидящей, чтобы догадаться, что это горит её собственный дом.
– Санд-Ланаримские псы… – причитала ведьма, хватаясь за голову, – твари, вы ответите мне за всё, что сделали! Вы испытаете на себе все муки Тайтенхима! Помяните моё слово!
Она стояла рядом с полыхающим домом и ждала, пока останки её жилища догорят в предрассветных лучах только что проснувшегося солнца. Баррильда видела эту картину раньше, в своей голове. Она знала, что это произойдёт, но до последнего была уверена, что успеет предотвратить пожар, опередив рыцарей Санд-Йэр. Но спасению не дано было свершиться. Тихо проговаривая вновь и вновь фразу на старом ведьминском языке, отчаявшаяся старуха медленно перебирала руками над головой, словно стягивая к себе воздух, только вот стягивались неизвестно откуда взявшиеся тучи, послушно повинуясь каждому движению руки и собираясь прямо над полыхающим сооружением. Ведьма сжала ладони в кулаки с такой силой, что они побелели, и в этот момент пошёл сильнейший дождь, смывающий всё на своём пути. Баррильда и сама намокала до ниточки, но ей было всё равно. Сейчас для неё было важнее потушить пожар, причём как можно скорее. Ещё не успели потухнуть последние языки пламени, а она уже ступила на обгоревшую землю. Со злостью разгребая истлевшие завалы, ведьма на ощупь, но всё же уверенно шла вперёд. Резко остановившись, она начала быстро рыться в ещё не до конца обгоревшем хламе и только спустя несколько минут нащупала искомое: это была кукла из мешковины, немного опаленная, но уцелевшая. Баррильда крепко прижала её к груди, и по лицу потекли слёзы. Безмолвные рыдания сотрясали тело старухи, и в голове её мелькали воспоминания о маленькой рыжеволосой девочке:
– Нет, не хочу спать! – упрямо возмущалась крошка, пока молодая и ухоженная Баррильда укладывала её спать.
– Мэриэль, если ты сейчас не уснёшь, то не увидишь завтра чудес, – ласково проговорила ведьма в ответ, снова и снова пытаясь накрыть её одеялом.
– Ты всегда только обещаешь, но не выполняешь, – надула губы девочка. – Хочу чудеса прямо сейчас!
– Нет, – строго ответила женщина. – Ты знаешь, что мне запрещено колдовать. Давай я лучше расскажу тебе историю про одну очень интересную шкатулку.
– Какую шкатулку? – Мэриэль на мгновение успокоилась и уселась поудобнее в ожидании истории.
– Вот, смотри, – Баррильда достала из-за спины маленькую шкатулку из чёрного и гладкого то ли камня, то ли металла, на котором были вырублены сложные древние письмена, а по центру крышки красовался яркий красный камень в виде ромба.
– Ой, а она старая?
– Да. Ей несколько тысяч лет. Это наследие моей бабушки и твоей прабабушки – Пандоры. Только это наша семейная тайна, Мэриэль. Обещай, что никогда никому не расскажешь о шкатулке.
– Конечно, обещаю! – Глаза девочки загорелись любопытством. – Значит, она волшебная?
– Не просто волшебная. Магия этой шкатулки гораздо сильнее Ламестралла и тем более любого центрилла.
– Ого! Значит, ты используешь эту магию?!
– Нет, – строго отрезала молодая ведьма. – Пользоваться шкатулкой запрещено всем существам, и даже потомкам Пандоры. Всем, кроме тебя. Ты – четвёртая кровь, которой позволено её открыть.