Cанчес, а попросту ученик 5-ого класса «Б» Виноградов Александр, в задумчивости скрёб пятернёй вихрастую макушку:
– Съедала зависть… или… снедала? – Санчес отложил сочинение и с надеждой уставился на надкусанное яблоко. Яблоко оказалось собеседником на редкость тупым, неосведомлённым в вопросах глубинной логики литературных метафор. К тому же, место укуса стало ржаветь, и Санька потерял к яблоку всякий интерес.
Сочинение приходилось выдавливать из себя по капле. Что и говорить, Санчесу было не до интриг и зависти книжных героев. Ведь его самого, Саньку Виноградова, настоящая человеческая зависть буквально рвала на части своими огромными жёлтыми зубами, вдобавок ещё душила противная жаба, и не унимался проклятый червь, точил изнутри. А всё из-за чего?
Данилке на днюху подарили снегоход! Снегоход. Вот у кого зимние каникулы останутся в памяти навсегда; такие виражи впереди, приключения, хрустальные снежные брызги, восторг и обожание всего двора.
А его, Санькины, воспоминания разве что повиснут заиндевелыми рукавицами на радиаторе отопления, потом осядут под батареей тёплой лужицей, а там и вовсе растают, испарятся, не оставив следа…
Ещё год назад Саньке было в кайф слетать с ледяной горы на красной пластиковой сидушке от унитаза. Прям крутяк. Все на ватрухах, а он один такой оригинальный! Нет, сначала и правда было прикольно, все ржали, но… В топку такую оригинальность! Против Данилкина снегохода этот кринжовый алый круг – просто отстой!
***
Вот как такое развидеть? Санчес зажмурился, бессильно уронив голову на руки…
– Ну что, погоняем на скорость? Только толканкой не забудь обмотаться, чтоб от страха не обделаться, ха, Санчоус – в попе соус! Ха-ха… – Данилка осклабился так гаденько, но хуже всего то, что его паршивое гоготание подхватили все вокруг. Предатели!
***
Он, Санчес, обладатель заслуженно крутой дворовой клички, ну никак не может превратиться в Санчоуса. Не бывать этому!
Санька с остервенением вгрызся в отвергнутое ранее яблоко, оторвав от него смачный, до самой сердцевины, кус. Показались тёмно-коричневые йодистые семечки. Санька сковырнул несколько и стал пуляться в окно, мысленно целясь в гада-Данилку и проклятый вожделенный восхитительный снегоход.
Да, зависть съедает… прям зелёная, как Санькины глаза.
***
Иринка материализовалась по обыкновению неожиданно, в аккурат у брата за спиной.
– Сашунчик, – подлизывается, ясно, – сделай доброе дело, ты же обещал, помоги мне, пожалуйста, – и глаза такие, будто сейчас из каждого по фонтану брызнет.
– Ну чего ещё тебе, попрошайка малолетняя? – огрызнулся Санька. Вот ведь, младшая сестра – это ещё хуже, чем брат; и не всечь, даже когда терпение на исходе.
– Мне, Сашечка, ничего для себя не нужно. А вот Эльзочке нужно колясочку розовую, чтоб я её гулять брала на улицу. Она ведь ещё маленькая. Своими ножками не умеет…
– АААА, – заорал Санька, закрыв уши ладонями, – Да кукла твоя не-на-сто-я-ща-я, понимаешь, ты ж мелкая, а не дура ж совсем!!! Никогда она ходить не научится! Достала!
Санька стал вырывать куклу из Ирочкиных объятий, хотел треснуть эту невозмутимую пучеглазую Эльзу об угол письменного стола. Однако пятилетняя Ирочка проявляла чудеса материнства и ни за что не хотела расставаться с бледной нарядной дочкой.