Микс стоял там, где должна была быть улица. Первоначальное изумление и неверие отступили, и теперь его душило горькое разочарование. Как они посмели? Как могли уничтожить исторический памятник? Дом обязан был стать музеем, с мемориальной дощечкой на фасаде и садом, любовно сохраненным, достопримечательностью для туристов. А если бы им понадобился экскурсовод, то лучшей кандидатуры, чем он сам, просто нет.
Все было новым, аккуратным и бездушным. «Бездушный» – он с гордостью отметил, что сумел подобрать такое слово. Все такое миленькое, с отвращением думал он. Типично для яппи. Конечно, он знал, что незадолго до его рождения название улицы сменили с Риллингтон-плейс на Растон-Клоуз, но это была даже не Растон-Клоуз.
Микс прихватил с собой старую карту, но она оказалась бесполезной: искать на этой карте улицы – все равно что выискивать черты ребенка в лице пятидесятилетнего. Правильно, пятьдесят лет. Прошло полстолетия с тех пор, как поймали и повесили Реджи. Но если им так уж хотелось сменить название, могли бы повесить табличку «Бывшая Риллингтон-плейс». Или какой-то знак, чтобы прохожие понимали, что здесь владения Реджи. Сотни людей проходили по этой улице. Одни были полны надежд и разочарований, другие не знали историю этого места: их взгляду представали только аккуратные кирпичные домики, любовно возделанные клумбы, бальзамины, герань и деревья с золотистой и светло-бежевой листвой.
Стояла середина лета: прекрасный день, безоблачное синее небо. Зеленели газоны. Розовый плющ увивал стену дома. Микс отвернулся. От злости сердце колотилось сильнее и громче – бум-бум-бум. Знай он, что все переделали, сто раз подумал бы, прежде чем снять квартиру на Сент-Блейз. Он пришел в эту часть Ноттинг-Хилла лишь потому, что здесь жил Реджи. Конечно, молодой человек знал, что самого дома больше нет, но был уверен, что, по крайней мере, местность будет узнаваема. Трусливые людишки избегали бы этой улицы, и только энтузиасты-интеллектуалы были бы здесь частыми гостями. Но по улицам ходили трусы – брезгливые политкорректные особи. Они только посмеются над такими, как он, подумалось Миксу, и станут кичиться тем, что на историческом месте строят безвкусные здания.
Собираясь на эту прогулку, Микс рассчитывал получить удовольствие. Удовольствие! Как часто в детстве обещанное удовольствие оборачивалось разочарованием. Даже слишком часто. И ничего не изменилось, когда он повзрослел и стал самостоятельным. Но он не будет снова переезжать, тем более уже заплатил Эду за ремонт кухни. Микс повернулся спиной к симпатичным новым домикам, деревьям и цветочным клумбам, медленно пошел по Оксфорд-гарденс и свернул на Лэдброук-гроув, чтобы посмотреть, где жила первая жертва Реджи. По крайней мере, тут ничего не изменилось. Глядя на дом, можно было подумать, что его не ремонтировали с 1943 года, со дня смерти той женщины. Видимо, никто не знал, в какой именно комнате она жила, – в книгах об этом не упоминалось. Микс смотрел на окна, пытаясь угадать, какое из них «то самое», но кто-то обратил на него внимание, и он решил, что будет благоразумнее убраться.