Под ногами поскрипывал искрящийся на свету голубоватый снег.
Не смотря на низкую гравитацию человек шел, пошатываясь, выбиваясь из последних сил: на его плечах тяжким грузом повисло безвольное тело, облаченное в испачканный грязью, местами заляпанный кровью скафандр.
Опущенные забрала гермошлемов не позволяли рассмотреть лиц.
Шаг…
Рифленая подошва скользит, ломая корку кислородного снега, рука в поисках опоры касается закругляющейся стены, в которой через равные промежутки расположены овальные иллюминаторы, покрытые изнутри толстым слоем инея.
Вибрация. Разреженный воздух плохо передает звук, но осязание подсказывает: где-то рядом работает мощный механизм, вращающий заиндевелую трубу тоннельного перехода. Пальцы срываются, скользят по гладкой поверхности, стирая слой замерзшего конденсата, и по ту сторону толстого стекла внезапно проступает чернильный мрак бездны, исколотый серебристыми искорками неимоверно далеких звезд.
Сознание человека едва ли обращает внимание на этот факт. Все его силы, физические и моральные подчинены сейчас одному стремлению, – идти, двигаться вперед, во что бы то ни стало…
Еще один шаг.
Безвольное тело давит на плечи, предательская корка снега ломается, ноги скользят, теряя опору, и он неловко падает набок.
Все… Привал…
Он наклоняет голову, снимая с себя кольцо связанных в запястье рук. Внезапно накатывается неодолимое желание открыть забрало гермошлема, набрать пригоршню голубоватого снега и ощутить, как заломит зубы от холода, когда мелкие кристаллики начнут таять во рту…
Нельзя. Атмосфера в тоннельном переходе слишком разрежена.
Он хорошо знал данный проход. Его называли «коридором мертвых» из-за нескольких тел, оставшихся тут с незапамятных времен. Вмерзшие в утолщающуюся год от года наледь, они выглядели как гротескные скульптуры.
Мысль о кристаллах кислородного снега ушла, но рука продолжала неосознанно шарить вокруг, пока под пальцы внезапно не попал небольшой сферический предмет.
Человек машинально поднял находку.
В моменты полного изнеможения сознание само ищет спасительные мелочи, за которые можно зацепиться, чтобы не потерять ощущение реальности, – они позволяют рассудку отступить от края пропасти, не поддаться влекущему зову отчаянья…
…Маленький сферический предмет лежал на ладони, его матовая поверхность тускло отсвечивала, отражая блики освещения. На корпусе шара, под прихотливым узором наледи, виднелись точечные отверстия, за которыми таились различные сенсорные системы. В средней части сфероид опоясывало небольшое вздутие, на котором взгляд различал гнезда реактивных микродвигателей.
Не смотря внешнюю целостность обшивки, шар выглядел статичным, нефункциональным, на нем, как и на всех окружающих предметах лежал слой изморози, под которым с трудом угадывалась нанесенная много лет назад маркировка:
"Изготовлено в России. Арапинский завод самодостаточных микросистем.
Модель ИПАМ-17[1]".
Человек некоторое время смотрел на маленький сфероид, затем машинально сунул его в нагрудный клапан разгрузки, надетой поверх скафандра.
Короткий отдых грозил перерасти в полный безразличный статиз. Он понимал это, не смотря на свинцовую усталость, сковывающую тело и разум.
Нужно двигаться. Преодолеть себя и идти.