⇚ На страницу книги

Читать Древо прошлой жизни. Том IV. Часть 3. Эмблема Создателя

Шрифт
Интервал

© Александр Гельманов, 2022


ISBN 978-5-0055-6320-0 (т. 4)

ISBN 978-5-4493-4803-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Я ожидал Хельгу за крайним, ближним к церкви, столом кафе «Вулкан» и заметил, как чётко она припарковала машину.

– Добрый вечер, – она села напротив меня и кокетливо подпёрла кулачками лицо, – получилось красиво.

– Гутэн абэнт. 1

– О чём ты задумался?

– О том, правильно ли я сделал, что заказал пиццу, и о том, что, пожалуй, смог бы накропать душещипательный роман. Хотелось бы хоть раз заставить женщину рыдать.

– Правильно. Сможешь. А потом пойдём гулять.

– Принято. Щас подам знак половому, чтобы тащил дичь. Говорят, чтобы представить, каким был человек из того времени, – ну, скажем, первой трети XVI века, надо часами смотреть на огонь, вслушиваться в шум дождя и перебирать чётки. А ещё надо быть непосредственным в проявлении себя, как дети. Наверное, я уже большой мальчик и не смеюсь, когда кто-то плюхнулся в лужу.

– Современный человек давно утратил связь с природой. Но порой мы не прочь сбросить усталость, посмеяться и посмотреть в пламя костра. Иногда так надоедает Берлин, что сорвалась бы из него во всю прыть.

– Бывает. Участь узника урбанизации, удручённого удобствами. Есть ещё пара вещей, которых не заменят комары и печёная картошка.

– Каких вещей?

– Отношение к любви полов и церковных проповедников. Ведь слова Христа о любви, браке и семье тоже были вычеркнуты в первую очередь. Обет безбрачия у католиков возник не случайно, а потому, что любящим человеком дороже и труднее управлять. Миром правит любовь, церковники правят любовью, а церковниками не правит никто. Когда ты проезжала Виршем, я как раз ломал голову над моральным уродством церковников. 500 лет назад не могло быть того, что мы видим сейчас. При жестокости тогдашней поповщины и ублюдочности её главного догмата, извращение человеческой натуры вызывалось одним – подавлением.

– Ну, это время Реформации. Католический мир рушился…

– И достраивался лютеранскими церквами, освещая кострами инквизиции путь на несколько столетий в никуда.

– Папа Лев X имел непомерные амбиции, пытался обуздать еретиков, а казни и преследования проповедников нового учения лишь подливали керосина в огонь.

– А причина конфликта? Спутали святого отца с Создателем или Божий дар с инструментарием инквизиторов?

– Прихожане выступали против католиков и осуждали упадок нравов в Римской церкви, а папа желал окончательно подмять под себя светскую власть в Германии.

– Это ж в кого превратило учение о вечной преисподней попов, если прихожане стали в них пальцем тыкать да к совести призывать?

– У вас что-нибудь учат о Мартине Лютере?

– «Проходили», как же. Мариванна выставила мне за него «пять» – по вашей шкале, наоборот, и похвалила перед всеми двоечниками. Он считал, что прихожане и духовенство равны перед Богом и между собой, отчего папа Лев X совсем осатанел. Ты представляешь, если бы я этой Мариванне ляпнул, что декларация равенства в одноразовой жизни – это ровно две стороны одной антихристианской медали – лицемерия о равенстве и лжи о вечности ада, поскольку подлинное равенство людей гарантируется не Конституцией, а лишь осознанием реинкарнации душ?

– Что бы тогда случилось?