Это была холодная и дождливая ночь. Треск дров, лежащих в старом камине, был единственным звуком в полупустой комнате. Угольки безжизненно тлели, давая маленьким искоркам исполнить свой последний танец, вот только согреть окоченелые от холода руки пожилой женщины они уже не могли. Кривые и сморщенные руки потянулись за дырявым пледом, который лежал в пыльном углу комнаты, где обитал единственный друг старухи – маленький паучок, который неустанно плёл свою паутину. Плед плавно окутал сгорбленную спину. Много лет он служил верой и правдой этому дому. Старуха уселась в прогнившее кресло, стоящее прямо напротив окна. Медленно опрокинув голову, она кинула взор в ночное небо, и оно, словно её верный послушник, прекратило свой плачь. В тот же час небо загорелось миллиардами манящих огоньков. Женщина закрыла глаза:
– Ещё немного, он почти дошел, – её голос был осевшим и хриплым. – Смерть в этот раз заточила косу.
Спустя несколько минут в окне привиделся силуэт и долгосрочную тишину нарушил звонкий голос незнакомца:
– Извините, я хотел постучать, но дверь была открыта. Можно войти?
Старуха поежилась.
– Входи.
Человеку её голос показался пугающим, а потому он поспешил добавить:
– Еще раз извините за беспокойство, мне бы только погреться немного, я сильно промок, – нервный смешок вырвался у него из груди. – Честно говоря, я вообще не знаю, как здесь очутился! Да что уж там, я даже не помню, как уходил из дома…
Женщина медленно поднялась, тяжело опираясь на трость. Хруст косточек пронёсся по всему дому. Мужчина застыл на месте, не в силах пошевелиться. Как только старуха вышла из комнаты, его охватило странное чувство тревоги. Изношенный черный балахон закрывал собой исхудавшее тело. Из-под капюшона виднелось бледноватое лицо, а когда она прошла мимо него, в нос ударил резкий запах гнили, от чего у того пошли мурашки по коже. Женщина закрыла дверь на засов, и дождь вновь разразился за стенами дома. Где-то за окном упало дерево, преграждая тропу к старому зданию. Мужчина содрогнулся. Его челюсть стиснулась. В голове с необычайной скоростью промчались воспоминания, и только одно смогло задержаться – воспоминание о холодном летнем утре, когда он тихо бродил по лесу, вдыхая свежий воздух, пропитанный ароматом хвои. Старуха повернулась к нему, и он смог рассмотреть её лицо: оно было дряблым, впалые щёки придавали болезненность, а пучеглазие наводило необъяснимый ужас. Мужчина сделал пару шагов назад и дрожащим голосом стал нашептывать:
– Царице моя Преблагая, Надеждо моя, Богородице, Приятелище сирых и странных…
– Ты боишься? – хриплый голос перебил растерянного человека. – Винс, здесь тебе не угрожает опасность.
– Откуда ты знаешь моё имя?
Старуха покачала головой и вздохнула.
– Я много чего знаю. Не каждый человек находит тропу в мой дом, – она тяжело закашляла. – Ты видишь меня уродливой, потому что сам таковой сделал. Как ты прожил свою жизнь? Поиск лёгких денег всегда сбивает с правильного пути… ладно… – она обессилено оперлась на стену, откинув в сторону трость. – Ты не покидал свой дом, Винс. Ты всё еще там, на кухне.
Мужчина непонимающе посмотрел на неё, а затем, словно осознав, что произошло, выдавил из себя:
– Я умер… значит, ты