– Ты обошел запреты, но это не значит, что ты сможешь одолеть нас.
– Одолеть вас? Посмотрите на себя! У вас ни прежних сил, ни прежнего могущества. Пока вы плакали от того, что ваши преданные дети заперли вас в нижнем мире, я оттачивал умения и набирался мудрости, а мои верные подданные готовили мне чертог для возвращения. Одно то, что вы позвали меня сюда, говорит о вашем страхе. Я бы посоветовал вам убираться, пока целы. Верните мне мое, и глядишь, найдете другую завалящую планетку, под стать себе. Герснея моя, скоро от нее останется лишь сухой глиняный шарик, а я стану стократ сильнее.
– Мы предложили тебе уйти в Пустое по-хорошему, но видно, за тысячи лет ты ничего не понял.
– Вы говорите о себе, загляните-ка внутрь своей «божественной сущности». И да, я не брезглив, ваша сила мне тоже пригодится, будет забавно посадить вас в красивую клетку. Думаю, со временем создать коллекцию божков разных планет.
«Я говорил, что это пустая затея», – шепнул в голове Трэйши голос Мэйба.
– Абсолютно пустая! – расхохотался Тарр под удивленными взглядами богов, – готовьтесь до скончания времен быть птичками в клетке.
Образ растворился, развеивая иллюзию присутствия. Трое переглянулись.
– Будет непросто, – сказал Вэдз.
– У нас есть дети, – ответил Трэйши, – жертва будет тяжела, но мы отвоевали Герснею тогда, защитим и сейчас.
***
Они до сих пор не могли наплакаться. Каждый день супруги стояли, обнявшись, возле колыбелек, и глотали счастливые слезы. Столько лет напрасных надежд и ожиданий, и вот наконец боги совершили чудо и наполнили их дом голосами младенцев.
Вот уже почти час они боялись шелохнуться, но о том, чтобы присесть и отдохнуть, и речи не шло. Слишком чудесной была картина. Один из редких моментов, когда все трое спали, улыбаясь и причмокивая во сне. Пайя готова была ни на минуту не выпускать любого из рук, но Бикир не разрешал брать сыновей слишком часто. Считал, что любовь бабушки и дедушки разбалует будущих воинов и правителей. Но уж с внучкой-то светлейшие нянчились беспрестанно, почти отобрав ее у родителей. Впрочем, Бикир частенько отсутствовал, да и Ги-Мла не так давно вернулась к подготовке летающих всадников, так что пожилой чете нередко удавалось завладеть всеми тремя малышами. И это было запредельное счастье.
– Смотри, Ксай, по-моему, Эвейна просыпается, – Пайя указала мужу на девочку, глаза ее загорелись.
– По-моему, еще нет, – верхал похлопал ее по руке, – ты слишком торопишься, дорогая.
– Да нет же, Ксай, посмотри, она возится, она, наверное, мокрая, – нетерпеливо зашептала матерь народов, – сейчас я перепеленаю ее, она и не проснется.
Дрожащими от нетерпения руками Пайя осторожно подняла внучку из кроватки. Девочка наморщила носик, забила крошечными ручками.
– Тише, тише, моя прелесть, – заворковала Пайя, уложила ребенка на столик для пеленания и мигом поменяла мокрые пеленки. Несмотря на все старания, малышка все-таки проснулась, но не заплакала, а подарила бабушке сонную беззубую улыбку.
– Посмотри, Ксай, какая она красивая, – в тысячный раз повторила Пайя, покачивая на руках свое маленькое сокровище.
Ксайлан склонился над ними, обнял жену и погладил крошечную щечку.
– Самое прекрасное дитя на свете. Так похожа на тебя…