Тугой горячий ветер плотным вихрем дунул в лицо испаряя слезы. Пахнуло гарью и раскаленным металлом. Вокруг полетела вырванная трава, пылающие ветки фруктовых деревьев с красными яблоками, обломки изгороди.
Девушка в платье стояла и смотрела на спускающиеся темно-зеленые глыбы кораблей, которые приземлились в паре километров от нее, затеняя свет солнца. Даже на таком расстоянии чувствовалась их колоссальная, тупая мощь. Ревущие почти на грани физической боли огненные столпы, вырывающиеся из чудовищных жерл планетарных двигателей, словно поступь богов, мгновенно прерывали всякую надежду на спасение из этого ада. То, что не успевало превратиться в пыль сразу, разлетелось, словно брызги, по всей округе.
Пышное недавно, свадебное платье теперь выглядело совсем печально. Еще вчера цвета первых подснежников сегодня оно только грезило чистотой. Корсет съехал в сторону, а поперек живота, словно рваная рана зияла дыра. Пышные рукава смялись ремнем снайперской винтовки, закинутой за спину. Кисейный подол оборван.
Вчера они с Крисом посетили свадебный салон в соседнем городе, и купили за безумные деньги это шикарное платье, пахнущее счастьем. Вечером им предстояло ступить на теплую дорожку из лепестков роз, ведущую к алтарю, под восторженные взгляды родни и перешептывание подружек. И не потому, что им говорили – так правильно. Нет. Они оба этого страстно желали. Ещё вчера она задыхалась от счастья, даже всплакнула от переполнявших ее чувств. Сегодня же ее душили слезы отчаяния.