Читать В объятиях убийцы

Был чудесный майский вечер. Я возвращалась домой со дня рождения моей близкой подруги. Возвращалась, естественно, не одна, не потому что я уж такая раскрасавица, что все мужчины в очередь стоят, чтобы проводить меня домой, а просто в наше время молодой женщине одной поздно вечером ходить по улицам небезопасно. Я посмотрела на своего спутника. Его мне буквально навязала мать моей подруги, как будто того, кто шел со мной рядом, можно было рассматривать в качестве защитника. Хотя дело, разумеется, было совершенно не в этом.

Мне двадцать семь лет, и я потенциальная старая дева, так утверждает моя старшая сестрица. Выдать меня замуж родственники уже потеряли всякую надежду, теперь они мечтают просто кого-нибудь мне найти. Некоторые люди очень пекутся о личной жизни своих близких, стараются ее устроить, хотя никто их об этом не просит. Мало мне родственников, так еще знакомые стараются подсудобить кого-нибудь. Вот как сегодня.

Моя подруга старше меня на два года, жила себе прекрасно, работала, сама она художник, но мать ее была просто одержима идеей выдать дочку замуж, хотя сама всю жизнь прожила одна. И вот пожалуйста, в этом году пристроила-таки мамаша мою Ирку. Нашла ей какого-то из провинции, говорит, что писатель, а кто на самом деле – черт его разберет. Сидит целыми днями дома и пишет роман. Уже три года над ним работает, наверное, хочет «Войну и мир» переплюнуть. Иркина мамаша сама удивилась, как это у нее получилось – тридцатилетнюю дочь выдать замуж, страшно себя зауважала и все силы направила на меня. Ну, не могут люди спокойно смотреть, когда человеку хорошо!

Я присмотрелась к своему спутнику. Однако неужели со мной дело обстоит так плохо, что они уже не стесняются подсовывать мне такое? Во-первых, он был жутко толстый, рыхлый какой-то, болезненного вида. Во-вторых, одет в джинсовый костюм – лоснящийся, мятый и вообще не первой свежести. Длинные сальные волосы свисали на воротник, маленькие глазки еле виднелись из-за заплывших жиром щек. Дышит тяжело, еще бы, такую тушу таскать, небось не меньше ста килограммов весит!

Ну и кавалер! Отворотясь не наглядеться. А вид имеет недовольный, в мою сторону и не смотрит, злится, что провожать заставили. Ну я с ним быстро разберусь. От метро позвоню домой, попрошу, чтобы Славка меня встретил, заодно с Лолитой погуляет. А этого спроважу, пусть себе шлепает домой. Однако надо хоть разговор с ним завязать, а то неудобно – идем и молчим. Как же его зовут-то? А ведь нас представляли друг другу – именно представляли, потому что в семье моей подруги царит культ воспитания и хороших манер. Так как же его зовут? Вспомнила – Алик! Такой толстый – и Алик.

– Скажите, а Алик – это Олег или Алексей?

– Альберт, – ответил он мне сквозь зубы, усмехаясь.

«Ах вот ты как? Еще хамить мне будешь, жиртрест несчастный! Ну, подожди у меня, сейчас я тебе устрою!»

Я радостно засмеялась, взяла его под руку и даже прижалась плечом.

– Подумать только, какое редкое имя! У меня еще никогда не было знакомого молодого человека, которого звали Альберт. Артур был, Евстигней был, даже Ромуальд один был, а вот Альберта не было.

Он посмотрел на меня со злостью, хотел уже сказать что-то обидное, но я глядела на него абсолютно пустыми глазами и глупо улыбалась. В свое время перед зеркалом я долго училась так смотреть и преуспела. Очень полезное умение – кто обидит дурочку? В худшем случае покрутят пальцем у виска и отойдут. А кто-то просто пожалеет.