–
Осторожно, двери закрываются, следующая станция Сокольники. Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи.
Услышав название своей станции, я будь то проснулась. Красивой цыганки, что говорила со мной, рядом уже не было, и прижимая к груди рюкзак, я поспешила к выходу. Проскользнув сквозь толпу людей на платформе, я оказалась на эскалаторе. Поднявшись достаточно высоко, я оглянулась. Поезда разъехались, платформа опустела, не считая пары молодых людей и сотрудников метро. В голове снова прозвучали слова цыганки: «Твоя жизнь проходит мимо, живи в ней»
«Да что она знает о моей жизни!?» Возмутилась я в ответ. В подъезде своего дома я встретила соседку, которая попросила повесить ей занавеску, потому что от высоты у тети Нины кружится голова. Я, не раздумывая согласилась и мы поднялись на этаж выше.
– Благодарю тебя, милая. Останься, вместе поужинаем. Я пирог с рыбой испекла. – Сказала соседка, когда я закончила.
– Не могу, тетя Нина, мне заниматься надо. Завтра трудный день. – Ответила я на автомате. Я всегда так отвечала, когда не хотелось куда-то идти или где-то оставаться.
Придя домой, я закинула рюкзак в прихожей и прошла на кухню. Открыв холодильник, я вспомнила, что нужно было зайти в магазин. Желудок урчал от голода, а от бутербродов меня уже тошнило. «Зачем я отказалась, – с сожалением подумала я. – Все задания я сделала еще на парах». Я захлопнула холодильник и уже через минуту оказалась этажом выше. Я позвонила в дверь.
– Запах вашего пирога не дает мне покоя, – сказала я удивленной соседке, открывшей дверь.
– Проходи, проходи, – улыбнулась она, – хорошо, что ты передумала и пришла. Я сегодня напекла пирогов, а есть не кому. Внук должен был приехать, а не смог, – пожаловалась тетя Нина, наливая в тарелки рассольник. Потом достала ложки и пододвинула баночку сметаны. После поедания супа она заварила чай и разрезала ароматный пирог.
– Как дела на учебе? – Поинтересовалась соседка.
– Как обычно, – махнув рукой ответила я.
– Но тебе же нравится учиться? Я никогда не видела тебя среди нашей подъездной молодежи.
– Наверное я для них все еще чужая. Да. Мне нравится учиться, только очень далеко и долго ехать до университета.
– Твоя мать гордилась бы тобой. – Сказала тетя Нина, посмотрев будь то сквозь меня.
– Тетя Нина, а что вы помните о моей маме? Я давно хотела задать этот вопрос кому-нибудь, кто знал мою мать. Но все, кто как-то имел отношение к моему прошлому, избегали разговоров.
– Она была хорошим человеком, но больше я о ней ничего не знаю.
– И вы тоже не хотите ничего рассказывать, – с досадой сказала я. – Вы же знали мою маму?
– Я знала ее так же, как тебя, до нашего с тобой чаепития. Просто девочка с нашего подъезда и больше ничего. Внешне она мне казалась очень хорошей… Вот так мы с ней чай не пили…
– Простите, тетя Нина, просто я сама ее почти не помню, но мне кажется, что она была самым лучшим человеком на земле. Но никто не хочет подтверждать мои слова. Все шепчутся, словно она совершила страшный грех, но не говорят мне об этом…
– Ты хочешь, чтобы тебе раскрыли тайну твоего прошлого? Но ты же сама говоришь, что запомнила маму самой лучшей на свете. Разве тебе этого недостаточно? Зачем тебе знать мнения малознакомых людей?