Высокий мужчина в синей куртке из блестящей синтетической ткани, в черном берете, сдвинутом на правый висок, вышел со станции метро «Полянка». Моросил нудный дождь. В свете вечерних фонарей стеклянно блестел асфальт. Мужчина поежился, поудобнее подхватил серебристый атташе-кейс, сунул левую руку в карман куртки и двинулся направо в сторону Казачьего переулка.
Он не спеша прошел мимо погашенных окон книжного магазина «Молодая гвардия», миновал тускло подсвеченные витрины универмага «Болгарские товары». Не доходя до польской «Ванды», свернул в Хвостов переулок.
На углу Малой Полянки в свете фонаря он заметил молодую женщину. Ее мужскую широкополую шляпу, волну волос, упавших на лиловую ткань плаща, брюки-джинсы, туфли на каблуке, черную сумку через плечо, свернутый зонтик в правой руке – все это по привычке он ухватил взглядом сразу, хотя в тот момент женщины его нисколько не интересовали. Зато он привлек внимание.
Женщина улыбнулась ему:
– Молодой человек, будьте добры… Проводите меня. Пожалуйста. Дом совсем рядом. Одна я боюсь.
В ее голосе звучали надежда и благодарность.
– Простите, – сказал он, подчеркивая интонацией нежелание искать приключения. – Я спешу.
Женщина снова улыбнулась.
– С первого взгляда вы показались мне джентльменом. Что ж, не всякий, кто носит брюки, оказывается смелым…
Последнее она сказала скорее всего для себя самой.
Он задержал шаг.
Сколько раз задетое обидным намеком самолюбие мужчин бросало их навстречу опасностям. Скольких сгубила опрометчивая решимость доказать свою храбрость – не перечесть.
– Ладно, идем! Только быстрее.
– Спасибо. Вы все же рыцарь!
Она взяла его за правую руку выше локтя, не дав возможности перехватить чемоданчик. И сразу прильнула к нему – теплая, доверчивая. Они свернули на Малую Полянку.
– Здесь совсем-совсем рядом, – пропела она. – Только у нас всегда темно. Я боюсь.
– Шалят хулиганы? – спросил он с интересом.
– Нет, что вы, – ответила она, успокаивая его. – Просто я трусиха.
– Что там за дом? – спросил он, кивнув в сторону кирпичной громады, темневшей впереди справа.
– Какой-то научный институт, – бросила она небрежно. – Даже не знаю…
Зато знал он. Это было здание французского посольства, тыльной стороной выходившее на Малую Полянку. Мужчина был стреляный воробей и оттого насторожился сразу.
Левой рукой, которую все время держал в кармане, он нащупал движок замка «молнии», осторожно подтолкнул его и расстегнул застежку, вшитую в карман изнутри. Пропустил руку под куртку, положил ладонь на рубчатую рукоятку пистолета, заткнутого за пояс. Стараясь не щелкнуть, сдвинул полозок предохранителя, толкнув его пальцем вперед. Так же тихо большим пальцем взвел курок.
– Теперь налево, – сказала женщина и прижалась к нему еще плотнее. Он шевельнул плечом и понял – стряхнуть ее ей руки будет не так-то просто. Она держала локоть цепко, как клещ. Но он ничем не выдал настороженности. Лишь просунул руку в раскрытый карман поглубже, чтобы в нужный момент стволом отодвинуть полу куртки.
– Здесь? – спросил мужчина, поравнявшись с явно нежилым домом.
– Здесь, – почему-то понизив голос, шепнула она.
Сворачивая налево, он автоматически отметил девятку – номер дома, у которого они оказались, и скользнул глазами по вывеске «Диспансер».