«О женщинах известно очень мало».
Вирджиния Вульф.
Действующие лица:
ДЖОННИ МЕРФИ
ДЖО АНТОНЕЛЛИ[1]
Декорация:
Комната в старом доме в мегаполисе. Один из верхних этажей. Мы видим только два деревянных стула и стол между ними. На столе старый телефонный аппарат и остатки фастфуда, пиццы и сэндвичей. В глубине сцены старая дверь. Остальная часть комнаты погружена в темноту.
(Свет падает на МЕРФИ и АНТОНЕЛЛИ, сидящих на деревянных стульях по обе стороны стола, на котором остатки пиццы и сэндвичей частично скрывают черный старомодный телефонный аппарат. У МЕРФИ и АНТОНЕЛЛИ по биноклю. Обоим за тридцать, по виду крутые парни. АНТОНЕЛЛИ высокий и мускулистый. МЕРФИ – маленький ирландец. Оба в темных мятых костюмах. Сидят лицом к авансцене. АНТОНЕЛЛИ смотрит в бинокль в темноту зрительного зала. МЕРФИ доедает кусок пиццы).
МЕРФИ. Ты – счастливый человек, Джо. И знаешь это, так?
АНТОНЕЛЛИ. Почему я счастливый?
МЕРФИ. Потому что тебя любят женщины.
АНТОНЕЛЛИ. Не так, чтобы очень.
МЕРФИ. Иногда они любят и меня, такое случается, при определенном расположении планет, каждые тринадцать лет друидов, но ради этого я должен вкалывать, как пес, роющий нору. Тебе никаких усилий прилагать не надо. Я должен за ними бегать. Уламывать их. Преодолевать их сопротивление. Тебе этого не нужно. Тебе ничего не нужно. Они просто приходят к тебе. Как ты это делаешь?
АНТОНЕЛЛИ. Я ничего не делаю.
МЕРФИ. Именно это я и говорю. И знаешь, что я об этом думаю? Ты большой итальянский сукин сын.
АНТОНЕЛЛИ. И что? Ты маленький ирландский сукин сын.
МЕРФИ. Я о том же. Они любят больших итальянцев. Но маленькие ирландцы вызывают у них смех.
АНТОНЕЛЛИ. У тебя достаточно женщин.
МЕРФИ. У меня бывают женщины.
АНТОНЕЛЛИ. Больше, чем у меня.
МЕРФИ. Потому что я над этим работаю. Работаю, как сукин сын. Работаю в поте лица, хотя кажется, что это легко.
АНТОНЕЛЛИ. Нет, не кажется.
(Пауза).
МЕРФИ. Ты спал с Мэри?
АНТОНЕЛЛИ. С какой Мэри? С Девой Марией?
МЕРФИ. Ты знаешь, о какой я Мэри. Спал ты с ней или нет?
АНТОНЕЛЛИ (опускает бинокль). Этот парень скоро придет.
МЕРФИ. Никогда он не придет.
АНТОНЕЛЛИ. Скоро. И скоро что-то случится.
МЕРФИ. Откуда ты знаешь?
АНТОНЕЛЛИ. Чувствую.
МЕРФИ. Ты и твои чертовы чувства. Я – ирландец. Мне положено шестое чувство. Не тебе. Ты просто здоровенный итальянский сукин сын. Хочешь поспорить, что он никогда не появится?
АНТОНЕЛЛИ. Я не играю в азартные игры.
МЕРФИ. Ты постоянно в них играешь.
АНТОНЕЛЛИ. Не на деньги.
МЕРФИ. Ты рискуешь.
АНТОНЕЛЛИ. Ты тоже.
МЕРФИ. Не как ты.
АНТОНЕЛЛИ. К чему ты клонишь, Мерфи?
МЕРФИ. Иногда у меня такое ощущение, будто ты хочешь, чтобы тебя убили.
АНТОНЕЛЛИ. Никто не хочет, чтобы его убили.
МЕРФИ. Некоторые хотят.
АНТОНЕЛЛИ. Я не хочу, чтобы меня убили.
МЕРФИ. Иногда я думаю, что хочешь?
АНТОНЕЛЛИ. Заткнись, Джек.
МЕРФИ. Не затыкай мне рот. И не зови Джеком.
АНТОНЕЛЛИ. Хорошо, Джек. (Поднимает бинокль к глазам, смотрит в зрительный зал).
МЕРФИ (поднимает к глазам свой бинокль, смотрит). Ты его видишь?
АНТОНЕЛЛИ. Мне показалось, я что-то услышал.
МЕРФИ. Я ничего не слышал.
АНТОНЕЛЛИ. С открытым ртом ничего не услышать.
МЕРФИ. Что ты об этом знаешь? У ирландцев очень тонкий слух. И невероятно большие половые органы, которые мы никогда не пускаем в ход в смешанной компании. (