Все события и персонажи являются вымышленными. Любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Хороший боец не тот,
кто напряжен, а тот, кто готов.
Он не думает и не мечтает,
он готов ко всему, что может случиться.
Брюс Ли
Панорамные окна офиса на пятидесятом этаже башни «Санкт-Петербург» в последний раз предоставляют мне возможность насладиться завораживающим видом на столицу. Сегодня она в тумане, как и мое будущее.
Через считанные минуты моя жизнь кардинально изменится. Я сменю имя, фамилию, паспорт и место жительства. Это моя четвертая трансформация в чужую личность за последние два года. Надеюсь, последняя. Таким способом я поднимаюсь по лестнице восхождения к правде, отмщению и восстановлению справедливости. Я считаю: справедливость – одна из главных ценностей в жизни человека.
Свою миссию я совершаю в полном одиночестве. Никто меня не поддерживает дружеским советом, никто не вдохновляет прощальной речью – на ступенях лестницы восхождения я потеряла всех близких.
На экране гигантских размеров выведена непривычно вялая переписка рабочих чатов глав департаментов и изображения с камер видеонаблюдения офисных помещений. Всматриваюсь в напряженные лица. Все замерли и ждут собрания. За полгода моего правления большинство этих людей меня оболгали и продали, получая на офшоры свои тридцать сребреников. Но вопреки их усердиям я выстояла.
Бизнес-ассистент уведомляет по видеосвязи, что акционеры холдинга в полном составе ждут меня в конференц-зале. Перевожу взгляд на портрет Макса и усмехаюсь. Сегодня я разделаюсь с его дружками и поставлю точку в полугодовом расследовании.
Стремительно пересекаю кабинет и встаю перед зеркалом в ванной. Поправляю макияж и прическу. Вот и нашелся повод достать из коробки новые туфли небесного цвета. Пусть они принесут мне удачу. Надеваю синий пиджак и поправляю ворот белой шифоновой блузы. Теперь я готова!
У дверей конференц-зала меня поджидает Чкалова. С заговорщическим видом она жужжит мне в спину о наших договоренностях. Секьюрити распахивают двери и я предстаю перед девятью акционерами. Мои враги во плоти и крови! Специально для этой встречи слетелись из разных стран.
Встаю во главе стола и начинаю речь, которую репетировала перед зеркалом всю прошлую неделю. Успеваю сказать только первую фразу: «Приветствую вас, господа», как на меня обрушивается шквал негодования.
– Ты еще кто? Где Петровская?
– Все та же заноза в заднице и подстилка Вернера! Думает, что с новым лицом «Эпсилон» падет к ее ногам! – громогласно сотрясает воздух Тополев, единственный с кем я столкнулась в Швейцарии после пластической операции.
– Заткни свою вонючую пасть! – одергивает его Морозов.
Кравченко прочищает горло, расстегивает пуговицу на пиджаке и откидывается в кресле.
– От лица всех присутствующих… кхм-кхм… хотел бы высказать общее мнение, а оно безапелляционное…
Акционеры кривятся, смотрят на меня с издевкой. Думают, новость, которую сейчас озвучит Кравченко, нанесет «Эпсилону» удар, после которого остается лишь одно – банкротство.
Морозов поглядывает на двери, предчувствуя неладное. Все уже поняли, что я не собираюсь садиться, а, значит, заседание будет непродолжительным. Придется сжать свое послание до сути. Я прерываю речь акционера: