ТУНИКА.
Я вижу его сразу, стоит мне зайти в магазин – на фоне скромных интерьеров небольшого супермаркета он выделяется, как райская птица среди курятника. Белые брюки, светлые туфли, красная футболка-поло, на руке какой-то немыслимый браслет, в глазах смешинки.
Лёша вернулся.
Он тоже сразу выхватывает меня взглядом, и я замечаю, как дрогнули его губы. Я знаю, это всё из-за моей новой туники, воздушной, яркой, летней бело-голубой туники, которую я наконец-то решилась надеть.
Мы несколько минут кружим по залу, складывая покупки в корзины и переглядываясь, и неизбежно сталкиваемся у кассы.
– Извините, вы не подскажите, где здесь сто тридцать шестой дом? – он одаривает меня своей лучезарной улыбкой.
– Я вас даже провожу, – обещаю я, возвращая ему свет и тепло его взгляда, – Нам по пути, я тоже там живу.
Я не удивляюсь ни нашей встрече, ни той лёгкости, что сразу воцарилась между нами. Причина этих событий сама по себе – ходячий парадокс.
Причина, которая привела его в этот магазинчик на окраине города, причина, заставившая, нет, вдохновившая меня одеть эту цветастую тунику, и эту подвеску в виде застывшей в невесомом прыжке балерины…
Тафира.
ПИВНЫЕ КРЫШЕЧКИ.
У пятого этажа старой хрущёвки есть только одно преимущество: вид из окна. Шоссе, поле, а за ним лес. Кое-кто из моих друзей утверждает, что здесь слишком шумно, но мне нравится.
Солнечным и невероятно тёплым субботним июньским днем, я выхожу на старенький балкончик, чтобы подышать воздухом. В руках у меня большущая кружка с кофе, я наконец-то выспалась, жизнь не так уж и плоха.
Внизу слева, на площадке перед магазином носятся дети, играя в догонялки пока их мамочки увлечённо что-то обсуждают, скособочившись под тяжестью пакетов. Прямо подо мной соседка с первого этажа с упоением перекапывает клумбу.
Справа, в соседнем балконном ряду, но этажом ниже, томно раскинувшись в шезлонге, загорает топлес моя новая соседка.
Пару недель назад оттуда исчезла вечная куча хлама, а сам балкон обновили и подремонтировали – привели в порядок пол, обшили по периметру панелями. Затем на нём появился шезлонг, и ещё какой-то пуф. Я иногда поглядывала туда с ленивым любопытством. Не думала, что увижу такое.
Лежит! Внизу синие плавки, сверху всё самое интересное очень символически прикрывают две крышки от пивных бутылок.
Соседка, поймав мой взгляд, салютует мне этим самым пивом, которое стоит тут же, рядом с ней, на подоконнике.
Просто удивительно, каким, оказывается, колючим может стать глоток кофе! С трудом откашлявшись, я поднимаю свою кружку в ответ на её приветственный жест.
Вот бы мне подобную невозмутимость! Я легче неё килограмм на двадцать, и моложе, как минимум на столько же (если не больше) лет, но вот так оголяться мне бы и в голову не пришло! Пусть даже на собственном балконе.
Правда, кроме меня её вряд ли кто-то сможет увидеть, её ряд крайний по этой стороне, это у меня, так сказать, вип-ложа, и все-таки…
Тафира.
Откуда я знаю, как её зовут?
Прикрыв свои жизнеутверждающие телеса ультрамариновыми плавками и двумя пивными крышечками, она самозабвенно треплется по телефону, и каждый свой новый разговор она начинает со слов:
– Привет, это Тафира.
Не знаю, зачем она это делает, возможно, ей просто нравится её имя.