Этот день должен был стать одним из тех, которые по своей событийности не оставляют в памяти ничего примечательного. На улице стоял мерзкий октябрь, который, кроме как постоянных дождей и холодного пронизывающего ветра, ничего не привносил в мою жизнь. Ощутимый вклад в душевное уныние добавляла тоска о солнечном лете, минувшем, словно один миг. Там ровно с июня по август стояла жаркая знойная пора.
Я находился в небольшой комнате на четвертом этаже проектного института. Помимо меня здесь сидели двое таких же трудяг, как и я, поэтому о просторе нашего помещения говорить не придется. Окно выходило на дворовую территорию жилых домов, которая своей мрачностью и запустением отлично гармонировала с таким временем года, как осень. Стрелки настенных часов неохотно приближались к долгожданной отметке пять вечера. Я без интереса смотрел в компьютерный монитор, то и дело щелкая мышью, то и дело вбивая в проект кое-какие расчеты – в общем, без энтузиазма имитировал рабочую деятельность, мысленно ожидая окончания рабочего дня.
В 16:30 раздался звонок мобильного телефона, который слегка привел меня в чувства, вернув понимание того, что я еще живой человек, а не запрограммированная машина, которая пять дней в неделю куда-то ходит и выполняет чужие прихоти. Номер телефона, высветившейся на дисплее был незнакомым, но это не остановило от ответа на звонок. Уже в коридоре, куда я предусмотрительно выскочил из кабинета, чтобы не отвлекать коллег, до меня из трубки донесся бодрый мужской голос.
– Добрый день, – произнес звонивший. – Дмитрий Александрович?
– Да, – с подозрением ответил я.
В силу моего возраста, двадцати восьми лет, так презентабельно ко мне редко кто обращался. Да и рабочую должность я занимал самую рядовую, хоть и в трудовой книжке имелась приписка инженер. Поэтому всякий раз, когда звонивший незнакомец начинал разговор с почтения, во мне тут же, как по щелчку пальцев, включался защитный режим, отгораживающий меня от назойливых торговцев кредитами или еще какими убыточными вещами.
– Меня зовут Кнутов Иван Сергеевич. Я из уголовного розыска, – так же бодро протараторил мужчина.
– Откуда? – удивленно и с долей недоверия вырвалось у меня.
– Из уголовного розыска, – теперь медленнее, четко проговаривая каждую букву, произнес собеседник.
Ранее запущенный «защитный режим» никоим образом не защитил мою впечатлительную натуру от испуга, ведь подобная комбинация слов почти у каждого здравомыслящего человека ассоциируется с чем-то плохим.
– Чем могу быть полезен, – ответил я, словно чужим голосом.
– Вы, наверное, слышали об убийстве девушки в конце августа. Многие газеты тогда писали об этом.
«УБИЙСТВЕ» – устрашающим эхом раздалось в моей голове. На несколько секунд я потерял способность понимать людей. Полицейский продолжил свое бодрое повествование, из которого я не запомнил ровным счетом ничего.
– Ну, так сможете сегодня?
– Что смогу? – сквозь сбитое дыхание вырвалось из меня.
– Встретиться для разговора. Я сейчас на машине, и чтобы ускорить опрос людей из списка, объезжаю всех.
– Какого списка?! – истерически выдал я.
– Что же вы меня совсем не слушаете, Дмитрий Александрович. Список тех, чьи мобильные номера попали в зону пеленгации недалеко от места преступления.