Читать Малиновый рай. Повесть

События, произошедшие со мной в Латинской Америки были давно и настолько впечатляющими, что я мог напутать места, имена, даты. Если кто-то найдет для себя в этой повести что-то похожее, обидное, оскорбляющее, пусть считает это авторским вымыслом.

Да простит меня Аллах!

До приезда в Венесуэлу со мной произошли интересные события, которые имели продолжение уже на латиноамериканской земле. Начну с того, что мой тесть, Франциско Марот, один из лидеров коммунистической партии Венесуэлы, из-за неблагонадежности друзей в очередной раз не был выбран на пост Генерального секретаря. Он заболел непонятно чем и был вывезен в Советский Союз, в Москву, где и попал в Кремлевскую больницу. Здесь надо сделать уточнение, что у латиноамериканцев, как и у нас, есть правило – после смерти родителя называть отцом старшего в семье брата. Фактически Франциско был самым старшим братом моей супруги, но я, из уважения, всегда называл его своим тестем.

В то время мои отношения с его сестрой, студенткой ташкентского филиала Университета Дружбы народов им. Патриса Лумумбы, достигли той грани, переступив которую я готов был свернуть ей шею. Но приехал тесть, и я принял активное участие в организации его встречи, в поездках на Черное море и в Ташкент. Так как я был аспирантом московского медицинского института и мой научный руководитель был членом комиссии по нетрадиционной медицине при Академии медицинских наук СССР, я вплотную занимался с экстрасенсами, знахарями и колдунами, привлеченными для его оздоровления. Мой бедный тесть оказался подопытным кроликом на всех психологических экспериментах. Начались долгие походы по всем этим нетрадиционным специалистам и народным умельцам. В одном месте тестю случайно чуть не отрубили голову самурайским мечом – к счастью, меч оказался тупым, и кроме синяка и шишек никаких последствий не было. Он испытал на себе все буйство фантазии этих не вполне адекватных врачевателей. Было даже такое, что один экстравагантный знахарь из Таджикистана с помощниками растягивал плотную ткань над головой тестя, так, что его голова торчала как центральный шест у палатки. С молитвами крутил расплавленный свинец в ковшике над его головой, выливал этот свинец в таз с холодной водой. Черпал ковшом полученную смесь и прикладывал этот ковш к торчащей голове. Все это исполнялось под шипение свинца, водяной пар, брызги и мат на языке моего гостя. Бедного пациента трясло и выворачивало, но он стоически выдержал все. Вот тогда я понял истинное значение испанского лозунга: «Но пасаран*!». Везде, как полагается, тестя поили, кормили самыми изысканными напитками и блюдами, в том числе и пловом с чесноком, затем, вернувшись в Москву, познакомили с русской женщиной и у тестя началась любовь