Читать Октябрьский вальс. Cтихотворения

Шрифт

Интервал

Иллюстратор Kuratagu

Дизайнер обложки Kuratagu

ISBN 978-5-0055-2073-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Слово – драгоценная жемчужина. Два слова – волшебная связь. Три слова – божественное ожерелье, сплетённое из лучших жемчужин…

В Исландии в XVII веке ходило множество легенд про так называемых сильных поэтов. Считалось, что строфа сильного поэта могла вызвать проказу или другую тяжелую болезнь, даже смерть, поднимала мертвеца из могилы и творила чудеса. Такие строфы обычно были импровизацией – божественное ожерелье плелось глубоко в сердце.

Вячеслав Васильев – по моему скромному мнению, один из таких сильных поэтов. Каждое его произведение – ожерелье, достойное богов. Его язык интересный, образы яркие, строки наполнены силой и притягательной энергетикой.

Считаю большой честью сотрудничество с Вячеславом. В каждую иллюстрацию я вложила частичку своего сердца.

Окунайтесь в эти строки с головой. Пускайтесь с ними в октябрьский вальс. Примеривайте драгоценное ожерелье неторопливо…

Приятного путешествия!

Kuratagu

художник, иллюстратор

ОСТРОВ ПАМЯТИ

«Мой город – мир каналов и мостов…»

Мой город – мир каналов и мостов,

Раскинувшийся в северных широтах,

Моя река – страна безмолвных льдов,

Белеющих под серым небосводом —

Я вас люблю. Люблю ваш гордый мрак

И молчаливый северный характер.

Я вас люблю всем сердцем, просто так,

За то, что вы вокруг, а не на карте.

Мой Невский ветер, как ты, старина?

Бок о бок мы прошли по тротуарам

Десятки, сотни вёрст… Молчит луна,

И подворотни дышат перегаром.

Да, где-то здесь почти сто лет назад

Ушёл из жизни солнечный Есенин.

И очень скоро я уйду в закат

И не оставлю миру даже тени,

Лишь только строки писем и стихов

И порванные от досады струны…

Не надо слёз, не надо лишних слов,

Прошу лишь отнести на пристань урну

И над заливом мой развеять прах,

В ненастный день смешать его с волнами,

Пока я там, на небе, в рай иль в ад

Иду, не торопясь, за ключарями.

И, если честно, мне неважно где

Я буду вспоминать свой дом и детство.

Мне б только видеть с неба блеск церквей,

Дворцы, Неву и шпиль Адмиралтейства.

Балтийский хлад

Как ржавый лист, спадающий на грунт,

Рыжеет город, тронутый прохладой.

И ветвь, под стать гусиному перу

В моих руках, дрожит. И колоннада

Казанского собора стынет на

Октябрьском ветру. А лужи, будто

Балтийский хлад, не ведающий дна,

Собой являют лёгкую простуду.

И глушит насморк громкие слова

Моей любви к свинцу, как к части неба.

И полон взгляд истлевшего дотла

Да сыростью разбавленного пепла.

И жизнь струится лёгким сквозняком

Меж старых рам и выпавших в ночь стёкол.

И хмурый дождь вновь плачет ни о ком

Под мерный хрип и кашель водостока.

Retrouvailles

Я вернулся туда,

Где заря покрывается пеплом,

Где тоскует вода

По рыдающим тучам, по белым

Простыням декабря,

Где нетрудно сказаться простывшим

И смотреть, как горят

Одинокие звёзды над крышей.

В хмуро-пасмурный день

Отправляется грохот трамвая,

Словно чёрная тень,

Убежавшая ночью из рая.

Застывает земля

В неизменной гримасе удушья,

И минорное «ля»

Холодит покрасневшие уши.

Где-то ветреный вальс

Избегает замученных взглядов,

Где-то гаснут сейчас

Чьи-то лампы от нежности града,