Макс с раздражением отбросил планшет. За одну ночь под опубликованным вчера постом в соцсети – уже тонна комментариев, в которых стоны, жалобы, несколько угроз суицида и даже три признания в тайной беременности. Хотя к последним он, Макс, точно отношения не имел. Никакого. Ну, разве что зачатие могло происходить под музыку «Похитителей ночи».
Волна возмущения поднялась после того, как были отменены несколько концертов группы. А все потому, что Дэн, сволочь, сломал руку. И вот теперь Макс, как фронтмен, имел толпу возмущенных фанатов, претензии от организаторов и головную боль. А барабанщик – всего лишь гипс. Как-то не справедливо. Пусть бы этому разгильдяю достался хотя бы еще один супербонус из тех, что он, Макс, успел огрести за последние сутки… Ну, например, полчаса матюгов в скайпе от продюсера. Но нет, в этот раз судьба решила одарить именно фронтмена. Вне графика. Всем и сразу.
Макс в раздражении провел рукой по взъерошенным светлым волосам, а потом щелкнул металлической крышкой, открывая банку с колой. Газировка, словно вторя раздражению хозяина, брызнула во все стороны шипящей, как кобра, струей.
– Да чтоб тебя! Зараза.
– Надеюсь это ты не обо мне?
Дверь в комнату открылась, и на пороге показался продюсер группы. Сегодня он был энергичен, подтянут и, судя по виду, уже не столь опасен. В смысле, если и будет убивать, то холодно и расчётливо, а не в состоянии аффекта гоняться по всему гостиничному номеру за Максом с ножом для колки льда. А вот вчера… Если бы фронтмена и продюсера не разделяли полторы тысячи километров, то наверняка сегодня бы к гипсу Дэна прибавился еще и гроб Макса.
Великая все же вещь – скайп. Да и оптоволоконная сеть в целом. Прикольная штука: в сечении иногда всего несколько миллиметров, а сколько жизней она спасла… И сколько ночей сна отняла у обитателей интернета тоже.
Впрочем, Максу было сейчас немного не до философии. Стас Ланских прилетел к нему явно не для беседы о смысле бытия за чашкой утреннего кофе.
– Ну, как там наш ирокезнутый? – полушутя осведомился гость, без лишних церемоний кинув свой пиджак на постель.
– Дэн? Улыбается, заигрывает с любой смазливой мордашкой и обещает навалять тем придуркам, с которыми подрался в клубе. А как он еще может быть? – Макс покосился на банку с колой, словно та могла дать ответ. А потом, все же решив, что нечего добру пропадать, раз за него уплачено, в несколько глотков осушил жестянку.
– Ну, от барабанщика, который через раз на концертах умудряется ловить на свои палочки летящие из толпы фанаток лифчики и не сбиваться при этом с ритма, трудно ожидать другого. А вот что говорят врачи?
Макс встал из кресла, прошелся по номеру и остановился у окна.
– Две недели покоя, – повторил он сказанное продюсеру накануне и, видя, как тот открыл рот еще для одного вопроса, поспешно добавил: – Нет, палочки к гипсу привязывать нельзя.
– Палочки к ги… – ошеломленно моргнул Стас. – Что за?..
– Это был первый вопрос Дэна, после того, как ему наложили гипс.
– Придурок… – продюсер лишь устало покачал головой. – О пресс-конференции и фотосессии я договорюсь, график гастролей передвинем. Пока… – Стас обвел взглядом номер, который Макс делил с умчавшимся куда-то с утра пораньше басистом Ником. – Сидите тихо и постарайтесь больше ничего не ломать. И не только себе!