Читать Средь звёзд и миров
Чтобы написать историю
своей жизни, надо сначала
прожить эту жизнь…
Альфред де Мюссе
Одиночество…
Одиночество стало его судьбой. Ещё не зная истинной цены этому чувству он без всяких подозрений, с лихостью, ставил его синонимом действительной и полной свободы. Именно его он так когда- то желал, к чему стремился, стараясь быть совершенно независимым и не обременяться чужими требованиями. Именно тогда, в юности, всё казалось иным, новым, захватывающим. Страстное желание стать абсолютно самостоятельным толкало его на свершение многих поступков, которые были романтически наивными и совершенно глупыми. Многие речи взрослых людей казались фальшивыми и лицемерными подталкивая лишь к тому, чтоб постараться с лёгкостью приспособиться к настоящей жизни. И он яро не желал принимать этого, как инструменты творящие саму судьбу человека. Ведь должно же было существовать что- то ещё, то что приносило радость победы и волнение свершения. Жизнь есть ощущение счастья, пусть и кратковременного, но поддающегося закону частой периодичности.
Так думалось. И так хотелось…
Став искать, он откровенно полагал найти что- то новое. Да, ему по- настоящему хотелось стать свободным!
Вспоминая прошедшее он только теперь с сожалением понимал, что скорее всего то был лишь способ избежать ответственности, принять её слишком тяжкое бремя. Ответственность за самого себя, за тот мир, который открывается перед тобой, а самое главное – за содеянное. Сейчас он уже не жалел о том, что произошло и продолжало происходить в его жизни, ясно понимая, что многое изменилось и стало иным. А его отличие от других лишь приобрело более чёткий характер. Вот только одно – одиночество, незаметно превратившееся из блага в тяжкую ношу теперь довлело и угнетало заставляя смириться с тем, что мучило. И совесть здесь не вызывалась строгим судьёй с неопровержимыми обвинениями в содеянном. То, что было сделано оставалось с ним – его опытом, его наработкой, его судьбой. Но вот, что было ещё не сделанным, не воплощённым, не доведённым до окончания более огорчало и сожалением металось от бессилия запертой в клетке птицей.
Холодный ветер накинулся на него, взъерошил ещё пышную шевелюру, растрепал полы плаща и овеяв всего тут же поспешил далее. Приподняв воротник человек оглянулся вокруг. Улица была почти пустынна, лишь несколько прохожих неспешной поступью направлялись куда- то, болтая по пустякам и смеясь меж собой с задором. Ночь пока ещё блёклыми первыми звёздными огоньками начинала вступать в свои права. Холод ранней весны напомнил о себе мелкой моросью. Он не любил такую пору: ни промозглость дождя, ни порывистость погоды, ни здешней слякоти. Эта Земля и эти люди ему оказывались чуждыми. Всё здесь было непонятным, совсем не таким как там, в бескрайних широтах космоса…
Детство его выпало на то время, когда Система только покорялась людям, и дальними считались уже лишь те посёлки, которые базировались вблизи внешних планет – гигантов. Многие тогда говорили о массовом исследовании облака Оорта, а о Поясе Койпера лишь с надеждой и удручённостью помалкивали. И почти чуть ли не каждый житель и работник освоенного Экстерра Солнечной системы потаённо надеялся на что- то, на тот исключительный случай, некое чудо, которое должно было вскорости произойти. Это обязательная необходимость, вызов, особым событием, своей сутью могло изменить всю последующую историю человечества. И конечно же оно не заставило себя ждать… Первые Звёздные экспедиции предвосхитили и наполнили энергией энтузиазма и воодушевления, топчущеюся на пороге своего дома, Цивилизацию. Но лишь на время…