Утро выдалось неприятным, несмотря на солнце, успевшее осветить землю первыми лучами. Ближе к утру поднялся ветер, принеся с собой прохладу. Она проникала под одежду, вызывала неприятный озноб, и старший инквизитор затянул горловину плаща. Виллор, пребывавший всю дорогу не в лучшем расположении духа, тихо выругался. Охранник поднял на шейда взгляд, но тот не обернулся. Лицо Эйдана хранило непроницаемое выражение, и Ленс Моли не рискнул раскрыть рот. С тех пор, как они с инквизитором покинули Рич, общение было коротким, фразы шейда скупыми, и обсуждать что-то больше того, о чем спросил, он не желал.
Виллор передернул плечами и вернулся мыслями к короткой записке Никса, которую передал ему охранник. «Приезжай срочно. За Шеймом идет охота. Мне не отвечает, ждет тебя. Говорит, что в Ордене творятся страшные дела». Похоже, все-таки заговор – иного объяснения Эйдан не видел. Он бросил искоса взгляд на Моли и поджал губы. Шейду не давал покоя рассказ охранника о том, как они нашли слугу Гурнниса. Выходило как-то гладко и просто. Шеймос был не из простаков, и если решил спрятаться, Никс, не обладавший хваткой Виллора, не имевший такого помощника, как Горт, должен был провозиться достаточно долго. Однако он встретил Шейма на второй день, как вернулся в округ Бьерк, где находилась обитель Ордена. Слишком большая удача, это-то и цепляло старшего инквизитора.
Эйдан вновь вспомнил рассказ Ленса:
– Мы остановились в Бийле в гостевом доме. Одежду сменили еще по дороге, как вы и велели. Господин Никс спрятал перстень, так что инквизитора в нем не опознали. Мы спустились в обеденный зал послушать, о чем народ толкует, но ничего интересного не услышали. В общем, на следующий день отправились ближе к Раклю. Побродили между деревеньками, подобрались к той роще, где напали на старшего инквизитора Гурнниса, ну и решили заночевать на постоялом дворе между Раклем и Бийлем. А ночью стук в дверь. Я открываю, а там парнишка-оборвыш. Сунул мне записку и ходу. Я за ним, догнал у лестницы. Спрашиваю, от кого, мол, послание. Он говорит, что дяденька один дал. Я мальчишку в комнату затащил, младшему инквизитору Никсу показал, объяснил, что к чему. Тот записку прочитал, велел описать, как дяденька выглядел, который послание передал. А как пацан объяснил, так мы Шеймоса и признали. Господин Никс монетку оборвышу дал и отпустил, а мне велел собираться.
Ну, вот так и пришли на место, которое Шейм в записке назначил. Он думал, что вы где-то рядом, потому что младший инквизитор Никс почти всегда с вами, или действует по вашему заданию. А когда узнал, что вы далеко, сказал, что будет ждать вас, и что больше никому не доверяет. Говорит: «Мой хозяин в людях разбирался, он шейду Виллору, как себе верил, вот и я только ему верю». Обидно, конечно, было, но Шейма же не переубедишь, упрямый, как баран. Господин Никс хотел его к вам привезти, но Шеймос сказал, что носа из своего убежища не высунет, потому что за ним охотятся. Мол, он один знает то, за что убили его хозяина. Ну вот. Инквизитор мне записку написал и за вами отправил, уж больно Шейм на вас настаивал. Еще и твердил, что в Ордене затевается что-то нехорошее, мол, бесы душами братьев завладевают. А про то, кого и в чем подозревает – не сказал.