Крашеный деревянный стол, стул с мягким сиденьем, кровать, покрытая пушистым клетчатым пледом, телевизор на тумбочке – привычный и уютный мир, который Тим очень любил. Что там, за стенами в цветочек, за плотными яркими шторами, Тим не знал – и не хотел знать. Изредка из-за штор долетали какие-то резкие звуки и чьи-то громкие голоса. Тогда Тим втягивал голову в плечи и надеялся, что его добрый маленький мирок защитит его от враждебного чужого мира. Иногда он подходил к железной двери в этот мир и прислушивался. За дверью было тихо, но он точно знал, что там сидит Страх. Большой, чёрный, с неряшливо спутанной шерстью, он ждёт, чтобы схватить Тима и съесть, как только он выберется наружу. Тим проверял надежность дверного засова и уходил обратно в комнату, к тёплому чаю и бормотанию телевизора.
Телевизор и его любимые книги показывали совсем другой мир, не тот, что он слышал за окном, – красивый и сверкающий, полный чудес и радости. Но Тим точно знал, что этот мир для тех, кого не караулит под дверью большой чёрный Страх, не прижимает жуткую морду с огромными глазами к окну и не скребется когтистой лапой по стеклу. В том, красивом и радостном, мире люди ходили в школу и на работу, ели пирожные в кафе и пили чай не из старой кружки с трещинкой, а из изящных маленьких чашечек. Они прыгали в лужах или спасались от дождя под яркими зонтиками, играли в куклы или в машинки, устраивали рабочие совещания и гуляли с громкими смешными собаками, плавали в прохладной лесной речке и даже в необъятном море. Море – это было что-то выше понимания Тима, он даже не мог себе представить, как это в одном месте может собраться столько соленой вкусной воды и почему она такая переменчивая, то синяя, сверкающая и добродушная, а то почти чёрная, ощетиненная и злая. Иногда Тим ложился на кровать и мечтал, как он однажды поедет на море. Легкий ветер будет трепать его волосы, в руках будет таять сладкое вкусное мороженое, а он будет сидеть на горячем песке, погрузив в него ноги, и любоваться прибоем. Картинка была такой ясной и чёткой и так привлекала, что Тим не выдерживал, подходил к двери и брался за ручку, готовый в ту же минуту ехать на море, будь оно хоть на краю света. Но Страх не дремал, он караулил Тима и хищно раскрывал пасть. Тогда Тим отходил от двери подальше, забирался в кровать, накрывался пледом и включал телевизор погромче, чтобы заглушить нетерпеливое шебуршение Страха. Море – это для других, для тех, у кого не живёт под дверью Страх. А ему, Тиму, лучше и безопаснее здесь, дома.