Я сам выбрал этот путь…
Пальцы онемели от холода. Казалось, будто рукояти клинков намертво приросли к пропитанным кровью перчаткам. Я спускался по крутому склону к пещере, проточившей гору у самого края небольшой долины, поросшей редкими соснами и высокой густой травой. Влажные камни то и дело выскальзывали из-под сапог, норовя сбросить меня вниз. Был и другой, более безопасный путь, но я не хотел терять время. Лассе, такой же выпускник Братства Истребителей, как и я, спустился в пещеру несколько минут назад. Мы не должны объединяться по условиям испытания, но после нескольких дней кошмара в этих горах мне уже было плевать на правила. Среди серых холодных скал я был рад встретить знакомого человека. Пусть даже такого, как Лассе.
В долине воздух оказался намного теплее. Я не мог даже представить, насколько приятно бывает ощущать твердую почву под ногами. Прекрасное место для ночлега. Но сначала – Лассе. Я сбросил с плеч сумку и дважды ударил себя в грудь. Висящий на шее голубоватый кристалл засиял, освещая пространство впереди. Это был уже далеко не первый мой спуск под землю. Именно поэтому так не хотелось идти туда. Я замер у входа, пытаясь вслушаться в темноту впереди, надеясь услышать звук шагов. Но вместо этого до ушей донеслось несколько приглушенных далеких взвизгов. Пусть так. Значит, «случайно» встретимся в разгар боя. Я перехватил клинки и рванулся вперед.
Среди извилистых ветвящихся проходов приходилось ориентироваться на звук. Визг доносился все громче. Я приближался к месту схватки. Эхом по стенкам проскакал хлопок. Он решил обрушить своды бомбами? Нет, иначе бы все здесь уже посыпалось. Но теперь, чем дальше я бежал, тем меньше шума было впереди. Но здесь проход тянулся достаточно долго без всяких ответвлений, так что вряд ли я свернул не туда.
В конце концов, я выбежал в просторный зал, от которого в разные стороны расходилось несколько путей. Глаза улавливали там какое-то едва заметное движение, но света было недостаточно, чтобы различить хоть что-то внятное. Зато сам зал, усыпанный тушками тощих, почти слепых тварей, просматривался хорошо. В нос била тошнотворная вонь, но я игнорировал ее и продолжал осматриваться. Здесь Лассе столкнулся с кротолюдами. Каждое из этих созданий удостоилось чести быть убитым в голову его Сестричками – двумя самозарядными стрелометами ручной работы. Лишь через несколько мгновений я краем глаза заметил самого истребителя.
Лассе сидел, привалившись спиной к стенке зала, и полуприкрытыми глазами смотрел на меня. Рукой он из последних сил зажимал рану на своей шее. Я вернул оружие в ножны за плечами и подбежал к нему, по пути сорвав с рук перчатки и пытаясь нащупать хоть клок чистой ткани на своей одежде, чтобы остановить кровь. Но оказавшись рядом с ним, я понял, что рваный укус – меньшая из бед. Другой рукой Лассе придерживал то, что осталось от его внутренностей. Заметив это, я старался больше не опускать взгляд и посмотрел ему прямо в глаза.
Я уже ничем не мог ему помочь. Хотелось как-то подбодрить его, успокоить. Может, даже соврать, что все будет хорошо, что ему нужно просто немного отдохнуть. Но в глазах Лассе читалось понимание того, что его путь окончен. Он не справился с испытанием. И вместо слов поддержки я выдавил лишь сухое: