– Лукашина Кира Юрьевна!
– Это я.
– Пойдёмте со мной, доктор Рябинин ждёт вас.
– Нет уж, спасибо, – нахмурилась Кира, вставая с мягкого кресла в просторном фойе частной клиники. – Вы бы ещё на площадь вышли и в мегафон объявили, что я пришла на приём к психиатру. Такая у вас тут анонимность, да? Книгу отзывов дайте, пожалуйста.
Она нетерпеливо постучала пальцами по стойке администратора, дожидаясь упомянутой книги, а заполучив её, написала короткую жалобу и ушла, не удостоив покрасневшую до корней волос медсестру даже взглядом.
Провинившаяся девушка была совсем молоденькой и наверняка только недавно получила эту работу, но Кира не собиралась её жалеть. Даже если бы пациентка дожидалась приёма в полном одиночестве, это не извиняло бы нарушения одного из главных правил клиники, а в фойе в этот момент находились и другие люди, которым совершенно необязательно было знать, к кому на приём пришла госпожа Лукашина. Глупая девчонка даже прощения за свой промах попросить не сообразила. Это, конечно, ничего не изменило бы, но всё же…
Полыхая гневом, Кира уже дошла до парка и подыскивала свободную лавочку где-нибудь в укромном уголке, чтобы сесть и заставить себя успокоиться, когда из сумочки послышалась мелодия входящего вызова. Звонил, конечно же, доктор Рябинин собственной персоной.
– Да? – раздражённо рявкнула девушка в телефон.
– Кир, ну ты даёшь…
– Ты повосхищаться звонишь?
– Перестань психовать и вернись.
– А на лбу фломастером перед этим не написать, что я чокнутая?
Собеседник помолчал несколько секунд, а потом без тени насмешки в голосе спросил:
– Ты где сейчас?
– В парке.
– А конкретнее?
– Тебе зачем?
– Я сейчас приду, и мы поговорим в приватной, неофициальной обстановке.
– Не надо, Коль, я передумала. Спасибо.
Она отключила телефон раньше, чем двоюродный брат успел открыть рот, чтобы настоять на встрече. Решение обратиться за консультацией, пусть даже и к родственнику, и так далось ей с трудом, а после случившегося уже вообще ничего не хотелось. Разве что сквозь землю провалиться.
Старушки, греющиеся в лучах ласкового майского солнышка, умудрились занять все лавочки вокруг небольшого пруда, в котором плавали утки. Кира надеялась, что хотя бы здесь будет поменьше народа, будний день же, но разочарование, кажется, решило остаться с ней надолго. Мысль прислониться плечом к дереву и немного постоять, наблюдая за птицами, тоже была отвергнута из-за муравьёв, бодро снующих по стволу вверх-вниз. Другое дерево поискать? Без насекомых?
– Пф-ф-ф…
– И не пыхти, – раздался над головой знакомый голос.
– Коль, я же сказала, что передумала, – устало отозвалась девушка, даже не повернувшись. – Уйди.
– Кир, что у тебя случилось?
– Ничего.
– Кира…
– Я уже двадцать четыре года Кира.
– Я в курсе. Извини, что так вышло в клинике.
– Зачем ты вообще меня туда заманил? – она наконец-то решила посмотреть в виноватые глаза родственника. – Мы в кафе где-нибудь могли встретиться или здесь, как сейчас. Тебе пациентов не хватает что ли? Подзаработать на мне решил?
– Ну или ты могла приехать в любой из вечеров к нам домой, – предложил ещё один вариант Николай. – Кир, нельзя убегать и прятаться вечно. Ты сама себя лишаешь…
– Чего? Презрения твоей матери?