Читать Духи холмов и лесов

– Гражданин Нандор Норденстренг?

– Да, я у экрана.

– С вами через сеть будет говорить сам гетман Силард Сятсон лично. Его время очень ценно, старайтесь его экономить.

– Постараюсь.

– Включаю.

…

– Здравствуйте, господин гетман, искренне рад, что вы сочли существенной вероятность, что моё беспокойство имеет веские основания, и согласились потратить своё ценное время и встретиться со мной. Хотя бы во взаимно безопасном виртуальном варианте. Я понимаю, вашей охране было бы неуютно, явись я к вам в гости, думаю, вам меня представили в самом худшем свете. Да и мне было бы у вас некомфортно. Ну, раз согласились, слушайте и смотрите – многие эпизоды я смог заснять на налобный регистратор, и буду этими роликами иллюстрировать соответствующие места рассказа. Роликов несколько, но если некогда, можно, наверное, организовать продолжение после перерыва?..

┤Сятсон молчит с презрительным видом, ну правильно, какой ему ещё делать вид на переговорах с террористом, как он считает, притом что с ними переговоров, считается, не ведут, да ситуация больно стрёмная, даже для него лично. Напрасно, наверное, я стараюсь, не поверит и вляпается, как все, но не попробовать всё же нельзя├.

Про меня вам, наверное, много известно, но хотелось бы отделить реальные факты от того, что для своего оправдания придумали, как я подозреваю, люди из безопасности. Никаким террористом я никогда не был, а также экстремистом, иноагентом, зелёным, ЛГБТ-активистом, братом Неназываемого, подвижником агрессивной религиозной секты, фанатом эпатажного рэпера, художником-активистом и тому подобным.

Единственным похожим эпитетом, приложимым ко мне, будет диссидент, и то с очень большой натяжкой. Или, скажем, с каким-нибудь уничижительным определением, скажем, «кухонный диссидент» или «трусливый диссидент». То есть я не считаю вас хорошим гетманом, извините конечно, но я и не собираюсь ничего предпринимать по этому поводу. Можете считать это следствием трусости, или осторожности, или толстовской философии в её втором аспекте…

┤Ясно, что он не спросит, в каком ещё аспекте, кроме известного непротивления злу насилием. Это если он хотя бы это знает! Я-то имею в виду взгляд Толстого на роль личности в истории. По нему ведь даже личности, считающиеся великими и, соответственно, очень влиятельными, вроде его современника Наполеона, завоевавшего чуть ли не всю Землю, и споткнувшегося на России, чем мы, русские переселенцы, законно гордимся, на самом деле являются рабами своего положения и не могут отступить ни шажочка от роли, которую вынуждены играть в полном соответствии с ожиданиями окружающих, чтобы просто оставаться на своём высоком месте. В этом смысле, в смысле свободы отступить от роли, последний раб на галерах в Древнем Риме был более свободен, чем так называемые исторические личности. А зря не спросит, при ответе у него возникло бы знакомое ощущение, гетман ведь наверняка от той же несвободы страдает. С другой стороны, раз он так старательно охраняет свою должность, значит, считает, что Толстой как минимум преувеличивает эту самую беспомощность высокопоставленной личности. В принципе, я согласен, но и что-то верное в этой точке зрения тоже есть. А тогда и попытки сыграть в истории заметную роль, даже не будучи этой самой высокопоставленной личностью, практически обречены на провал. Никакое непротивление злу насилием тут ни при чём. Главное в моём отрицательном отношении к попыткам активно влиять на общественные процессы, как я сам себе объясняю, это сложность этих самых процессов. Из-за которой результат попытки повлиять на них непредсказуем. А зачастую прямо противоположен желаемому. А тогда зачем?..├