Вот и осень, на промытом дождем асфальте разбросаны гроздья оранжевой рябины. Почему – то оборачиваюсь то и дело, когда вижу эти гроздья, будто им соболезную. Никто на них и не смотрит, красивые, сладко – горькие, вот и ветер их сорвал с деревьев и выкинул на асфальт.
Красиво осенью и гроздья рябины под ногами не просто так, будто что -то важное мы выбрасываем вон. И мы не знаем, что, не знаем, а просто сожалеем.
Вот такие чувства приходят осенью.
День приближался к концу, я припарковала машину у торгового центра,
и пошла за продуктами. Накидав в тележку необходимое и еще чуть – чуть, чего хочется, и немного на всякий случай, с тяжелыми сумками выходила с магазина.
Передо мной вышла молодая, яркая девочка. Повесив сумку на плечо, посмотрела по сторонам, будто выбирая, в какую сторону идти, она пошла по улице.
Рваные в коленках джинсы, синего цвета волосы развевались на ветру.
Из ноздрей торчат маленькие металлические кольца, а из проколотых губ – большие.
Коричневые тени под глазами.
Вдруг я заметила, а она совсем простая и не похожа на всех "с кольцами",
взгляд умненький, в тринадцатилетних глазах боль.
Я, взрослая тетенька, можно сказать с опытом, знала, порой человеку нужно всего два слова,
и вдруг пошла за ней. По дороге думала, никаких нравоучений, нет.
Я просто ей скажу…, а что я, собственно ей скажу?
– Привет, девочка, ты знаешь, я и сама такая была? – А она возьмет и ответит
– Ну и молодец, так держать, тетя!
Нет, я знаю, что ей скажу
– Банально это, девочка, просто банально – и уйду вдаль, словно виденье. А она сразу задумается, кольца свои из ноздрей повыдергивает и вслед мне прокричит «Спасибо, тетенька – а!"
Нет, все это чушь, не буду к ней подходить, а поеду домой.
А вот и пешеходный переход, ставлю сумки наконец. А девочка обернулась и посмотрела прямо на меня. Сначала на мои авоськи с продуктами, потом на съехавшую шляпу, на уставшее лицо,
и будто хотела сказать всего два слова, но передумала и ушла.
А я так и стояла, будто меня застали с поличным. Потом развернулась и пошла обратно,
на стоянке нашла свою машину, закинула на сиденье сумки и поехала домой.
А по дороге пришла эта идея, рассказать всем про все.
В юности я вела личный дневник, потом бросала и снова начинала.
Много вопросов было, а я все хотела найти ответы или что – то умозаключить.
Мне, хорошенькой блондинке, завидовали подруги и оборачивались
прохожие, но тогда мне было не до этого, и я тоже делала попытки стать другой.
Приехав домой, поставила чайник, нашла свои тетрадки рукописные, фотографии.
И вот начинаю свои воспоминания.
Для чего? Чтобы взглянуть другим взглядом или изменить отношение, как сейчас модно говорить? Больше для того, чтобы найти ответы и успокоение, если получится.
В юности я не нашла ответы и уже в 13 лет не понимала, почему я проиграла свою жизнь?
Уже в седьмом классе была сломлена, но боролась, боролась одна.
Я воевала с кем – то, будто невидимым, и пыталась учить уроки, втайне от мамы и отчима.
А потом тоже красила свои светло – русые волосы в синий цвет, кольца в ноздри не вставляла,
но уши в двух местах проколола, правда культурно, в подъезде, с одеколоном.
Тогда, в советскую наш молодость не было салонов.
Мама заметила и все из моих ушей повыдергивала, и скандал такой был!