Не правда ли, Великая Схизма 1054 года была не только предопределена (как именно, покажем позднее), но и предваряема отложенным довершением развала Римо-Ромейской империи? А если так, имелись ли возможности и средства избежать столь драматичного поворота событий? Ведь речь, разумеется, не о превозможении накопительных предпосылок чем-то поверхностно-ситуативным, как и не о волюнтаристской алхимии сдерживания инерции.
Все же, хотелось бы предложить нечто «третье» в «серой зоне» между (над!) двумя иррелевантными крайностями: охранительски-консервативным запретом на всякую сослагательность versus либерально-радикальным уклоном в контрфактическое и «альтернативное». Что-то, могущее возвыситься над сими полюсами слепоты или равно мертвыми зонами, предлагая задуматься о цене: каковы условия размена меж сими мета-сценариями, когда самая индуктивность необходимо носит вероятностный характер, но не всякая мера такового может быть приемлема для различных профилей исследователей. В известной степени, здесь далее будет угадываться неожиданная аналогия с обобщением и переосмыслением «теоретико-портфельного» подхода, когда и мера приемлемого риска варьируется в зависимости от риск-аверсии принимающего решение (языком Талеба, рискующего «собственной шкурой» или отвергающего неразличимость с лабораторными экспериментально-игровыми замерами). Кстати, полностью отметая сослагательное, не начать ли с запрет на мысленные эксперименты, связанные с путешествиями во времени (что впору и на самое физику распространить во избежание легковесной презумпции симметрии на временной оси): ускоренное движение назад невозможно по одной причине (немыслимость отмены массы кумулятивных изменений), вперед же – по совсем иной (ускорить накопление перемен, пребывая вне таковых, едва ли имеет какой-либо смысл, а не то что подразумевает допустимые средства).
Возьмем событие не менее судьбоносное, и все же куда более ограниченное на горизонте действия (в т.ч. формирования того, на что будем рутинно ссылаться как на непреднамеренные и не вполне контролируемые эффекты – «экстерналии»), а вместе не столь отдаленное во времени. Поговорим вкратце об Октябрьской революции, которая к перевороту как средству никак не сводится уж ввиду воспоследовавших тектонических институциональных сдвигов. Блеф о неподвозе хлеба, или булок определенного сорта, что ускорило лицемерную спираль саботажа и недовольства, – не рутина ли, по нынешним временам?
Наконец, не побрезгуем совсем уж свежими «сиюминутками». Заявленное отравление «солсберийских пациентов» на фоне отчета о новейших гиперзвуковых средствах подавления; подобные аллегации о «пациенте берлинском» в контексте не вполне явно выигрышных для внешних сил итогов президентских выборов в Беларуси; провокативный выход британского эсминца в территориальные воды Керченского залива, объявленные сторонами конфликта своими, на фоне уже прошедшего саммита и накануне форума военных из разных стран…