абсолютно свободен,
невосприимчив к каким-либо кочкам,
кадыкам, ключицам
полностью неуязвим, и в своей же комнате
хуже быть не может, чем
ты есть,
ты ешь,
ты – ест,
ты наст, который хрустит под ногами,
самопоедающий, экзистенциально поглощающий,
смолоплюющий,
кружится голова, бьется сердце,
вдох-выдох,
вдох-выдох,
вдох,
вдох,
параноидальные паралитические взяли в кредит
царапины на плечах,
синяки на локтях,
пустота в головах,
больная печень,
грязная речь и
с дуру беречь,
очнувшись – калечить.
Тактильный, нетактичный загнался
и сел на ступеньках отмораживать почки,
пассивно-агрессивный переперебирал струны
и слег с пеной во рту,
захлеб от ничего, помирая от никак,
и даже короед, бывает —
расскажи
где ты?
как ты?
кто ты конкретно?
ты двоишься, ты двоична?
не опер, но и неопределенна,
кукольный парад улыбок на потолке,
поиски с закрытыми глазами
и запах волос,
жженных волос.
Дома пофлаконил, собрался, пошел,
Пошел незнамо куда, давече не знавший, как идти,
Я.
Ну как.
Порой, не я.
Бывает.
Правда,
Как идти?
Ну, вспомнил, как идти,
Не то чтобы учился…
Кстати
Я вчера…
Что?
Я, бывает, все думаю о детях и о их влиянии
на бытовую экономику,
Иногда не отличаю синего от красного,
Иногда их сочетаю, к слову,
Вчера…
А что было вчера?
В бреду я не могу найти градусник,
Наслаждаясь тишиной.
Ну… фоновому шуму компьютера в этой тишине,
Лежа без простынки на своем диване —
разглядывать свои стены,
Любоваться их анархичностью и думать,
насколько все нескладно,
Тысячи гаджетов уныло посапывают в этой вселенной.
Мы кстати ушли.
Хотя, не знали как ходить,
Свободы выбора у нас тоже нет,
И каждый раз мы сразу понимаем,
куда нам повернуть, —
Кому-то глянцевее кажется небо,
Кому-то страшно строить небоскреб.
Побросавшие вещички офисные планктоны
встанут из своих компьютеров,
Вылезут, будучи запачканными с головы до ног.
В черной слизи.
Они выйдут на улицу обсыхать,
Смотреть на солнечное затмение,
Улыбаться.
Знаешь,
Я наверное, не буду улыбаться,
Я, может, вообще не буду.
Буду, пожалуй, разве что кофе,
Я буду стирать тэги с поездов
И выпускать в явь яства из рукавов своих плащей,
Которых у меня, к сожалению, много.
Было бы мало
Что было бы?
Ну, ничего.
Я все еще пытаюсь найти ответ в тенях,
Хотя, все тени я рожаю толком.
Толком
Или рассудком?
Я все больше начинаю мельтешить глазами,
Как бы мне точнее передать,
Ну, в принципе это и так бесполезно,
Потому что в итоге я не хочу спать,
А если и хочу, то когда ложусь, я правда засыпаю,
И это так неинтересно.
У нас нет свободы выбора,
Однако, я все еще тягостно плачу, бывает,