Кто бы раньше мне сказал, что это случится со мной, то я б в жизни не поверил ему. Ведь я просто обязан был пройти мимо этого, потому что оно, на мой взгляд, тогда не представляло никакого интереса. Так себе, сплетни. Тем более для меня, начинающего журналиста, это было не интересно. Ведь я был такой же, как и все из нашей братии. В меру пьющий, в меру лгущий, в меру пристающий к симпатичным девчонкам, ну и в меру доходчиво излагающий для читателя тот материал, который я накопал. Ну, а если это не доходило до моего читателя, то это уже были его проблемы, я ведь ему свой ум не вставлю. А вот это оказалось слишком сложно для моего понимания, потому что, как впоследствии оказалось, я столкнулся с ситуацией, когда действительно у человека происходил переворот мозгов, и он становился совершенно другим, словно из него уходило что-то важное и индивидуальное, он терял свою личность и тупо следовал чужой воле, хоть она была и приправлена сладенькой конфеткой в виде дамских духов, дурманящих головы похлеще ядовитых испарений жарких тропиков. Я уже не говорю об упаковке, в которой этот подарок входил в ту или иную жизнь. Нет никаких излишеств, никаких претензий. Все очень просто и скромно. Но в этой простоте и скромности был тот шарм, который разил сразу и наповал, заставляя удивляться той простоте и доступности позиционирования себя перед другими. Я уже не говорю о других достоинствах, который сразу не бросались в глаза, а проявлялись постепенно, словно выплывая на поверхности из-под толщи уже продемонстрированных достоинств увлекая и завораживая еще больше. Даже дамы, эти вечные завистницы и соперницы отдавали должное всем этим презентациям смущенно вздыхая и шепчась между собой. Все это – неполная картина этого уникума, который встал на моем пути, и мне по мере обстоятельств пришлось с журналистской настойчивостью заняться его изучением.
А случилось это все банально просто. Как-то на улице я встретил свою одноклассницу Люську Воронову. Мы, не видевшиеся уже много лет, были рады этой встрече. Она спешила куда-то, но узнав, что я промышляю журналистским промыслом, настояла на том, чтобы мы встретились в неформальной обстановке, одарив меня на прощание дружеским поцелуем и номером своего мобильного телефона, взяв клятвенное обещание позвонить в ближайшее время. Затянувшиеся неоконченные дела, журналистская суета, как-то отложили на потом наше свидание, пока однажды я, очищая свою сумку от бумажного мусора, не наткнулся на её визитную карточку, которая почему-то спланировала прямо мне на колени. Взяв её в руки, я сразу восстановил в памяти нашу встречу и Люськино улыбающееся лицо, почему-то с печальными, я бы даже сказал, затравленными глазами. Очевидно, не все у нее в жизни было гладко и она, вполне возможно, хотела расслабиться с давним знакомым, попросить совета или излить душу о наболевшем. Мы в школе дружили и даже доверяли друг другу некоторые тайны. Может быть, и сейчас пришло такое время.
– Свинья ты эдакая, – подумал я о себе. – Как на любовное свидание, так ты летишь, позабыв все на свете, а тут старый друг возможно нуждается в твоей помощи, а ты не придаешь этому никакого значения и откладываешь эту встречу на потом.