А я дышал ей…
Мчались дни,
И этот звон печали полный
Наутро сгинул из колоны.
И дальше, дальше шли они,
И рядом я.
Сквозь боль и страх
Врезался день лучами света,
И без разбора впопыхах
Все ждал последнего привета
И падал.
Поднимался вой.
Хватался я за жизнь до дрожи.
Нас обливали ложью, Боже,
А мы все шли за смертью в бой.
А я дышал ей…
Лишь она
Спасала. Тягостные думы.
Так больно ранили меня
Души изорванные струны.
Я лгал тебе.
Дышал и лгал.
Я не вернусь. В печали томной
Звон, растекаясь с колокольни,
Час смерти грозно предвещал…
Свалилась. Откуда ты? На мои плечи.
Я жил припеваючи в собственном мире.
Прошлась по квартире ты раза четыре и
Завтра в четыре назначила встречу.
Я шёл , цепенея и с гладкими щеками
А в три находился на месте назначенном.
Насколько же истинно мы одинокими
И не признающимися в этом являемся.
Я ждал. Незаконно и нервно покуривал;
Минуты медлительно час прибавляли.
Еще я заметил, что так же мучительно
Ещё пару лиц недалёко стояли.
Четыре. И где ты? Пропащая милая
Свалилась откуда ты на мои руки?
В разлуке находимся сутки, а в куртке
С пылающим телом – вонючие лилии,
А были они до тебя нелюбимыми.
Сейчас прижимаю рукой, что не курит,
Узнал, что бывают дни пакостно длинными.
И сердце беспечное грудью дежурит .
И вот из автобуса с легкостью бабочки,
Такой же , что нынче ходила в квартире:
– Заметила, что у тебя даже вазочки
Нет для цветов. Вот – свою прихватила.
Нас разделили на года,
Дорогу выделив такую,
Чтоб не смогли мы никогда,
Чтоб не смогли мы никогда
В погоду добрую иль злую
В одни приехать города.
А город ждал. Вокзал ревел.
Автобус жаждал нашей встречи.
Прорепетировали речи.
И поезд в этот летний вечер
По нам соскучиться успел.
Мы истоптали пол земли .
Любви, случавшейся бывало,
Нам в одиночку не хватало.
Мы были разными людьми -
И нас тянуло… нас ломало..
Мы шли на перелом дороге,
Нас разделили на года…
На цель свою несите, ноги!
Чтобы смогли мы навсегда
Не расставаться на пороге!
…В последний рейс. Вокзал. Перрон.
Часы вокзальные. И люди.
И с каждым что-то в жизни будет:
Притихший шаг, прощальный звон,
Дорога. Плачь. Прощенье. Сон…
Валили лес: летели щепки.
Стоял в округе запах смоли
(Загар по найковские кепки)
Неугомонный – русской воли.
*Летел за лесом ветер важный.
Топталась кожа в тяжкой ноше.
Хомут для сбруи, дуги, вожжи …
И день безудержно хороший.
Жара смирительно томила,
Нет сил поднять с земли пропажу.
Ни день, ни два, ни месяц даже
Она никак не проходила.
И прела белая защита:
Под клетчатой рубахой прела,
И под полоской сине-белой,
И даже в зале общепита.
Коня! И вихрем мимо люда,
Сметая найковские кепки -
По белым лбам хлестали ветки,
Сверкала мытая посуда.
*И в грохоте столовых ложек,
Под звон подносов и стаканов,
Столовых вилок, ручек, ножек
По кнопкам и мехам баянов…
*Все становились на минутку.
О красный фосфор тонкой липой -
(Махорка в прессе позабытой )
И закурили самокрутку.
Была зима. Забыты сплавы.
У древоделов край не долог:
Из бруса вылился посёлок
На двадцать пять…Забытый волок.
В сердцах – бушующие нравы…
Рубили лес: валили метко -
Летел на землю век за веком.
Загар по найковские кепки
И каждый звался «ЧЕЛОВЕКОМ».
*P.S.
И за прогул неоднократный -
Народный суд.
И четверть из зарплаты.
Когда станет тропинка с проседью