Встреча в лесу и первые знакомства
Первым их почувствовал Цезарь. Цезарь – это кавказская овчарка, трёхлетка, натасканная на собачьих боях. Он повернул голову в левую сторону по грунтовой дороге и тихо заурчал. Цезарь всегда так делает, когда хочет дать мне понять, что что-то не так, но явной опасности пока нет. Вскоре и я увидел всадников, которые неторопливо двигались в нашу сторону.
«Слава Богу… – подумал я, – наконец хоть кто-то, а то уже стал переживать, куда это мы попали, да ещё в этом странном лесу, который вроде бы и лес, но какой-то не такой. И деревья какие-то не такие».
Мы с Цезарем вышли на дорогу, больше похожей на хорошо утоптанную тропинку, и стали ждать приближения всадников. Но те, не доезжая до нас метров сто, вдруг остановились и внимательно смотрели в нашу сторону, как будто увидели что-то необычное. После чего припустили в галоп, опустив при этом свои копья. Что-то сделать было уже поздно, всадники накатывались на нас лавой, и я стоял словно соляной столб, крепко держа при этом Цезаря за ошейник. То, что произошло дальше было вне моего понимания и на какое-то время выбило из меня способность адекватно воспринимать происходившее и так же адекватно действовать.
Всадники были в доспехах, причём в доспехах сверху донизу. Даже кисти рук и стопы были закованы в защитную амуницию. Поначалу мне показалось, что это римские доспехи, по крайней мере, они были похожи: те же шлемы с такими же нащечниками и пластинкой сзади. Я когда-то увлекался историей Древнего Рима и немножко соображал в этой теме. Впрочем, нащечники были довольно большими и закрывали практически всё лицо, оставляя только две узкие полоски в форме буквы «Т». Плюс сами доспехи были похожи на римскую лорика сквамата, используемую как раз в кавалерии. Правда, у римлян она защищала только корпус и плечи, а эти всадники были закованы в чешуйчатые доспехи полностью. Но что более интересно, их кони были так же закованы в доспехи, и тоже сверху донизу, одни только копыта были видны. Если это были копыта…
И вот вся эта блестящая гвардия налетела на нас с Цезарем как курьерский поезд на провинциальный вокзал, и, взяв нас в кольцо, встали. Что сказать по этому поводу – тут и перепугаться можно было, как мне, так и Цезарю, но мы не перепугались, не упали на колени, и даже не стали причитать и просить о пощаде. Но не потому, что мы такие храбрые, просто времени у нас не было сделать что-то из вышеперечисленного, так как всё произошло очень быстро.
После чего все мы, в том числе и всадники, пару минут стояли и молча смотрели друг на друга.
«Ряженные они, что ли, или в кино снимаются» – немного придя в себя, подумал я с оттенком злости, но промолчал на всякий случай. В голове у Цезаря, похоже, тоже что-то крутилось, так как его утробное урчание стало более громким и заметным уже не только для меня, но и для окружающих нас «рыцарей». Возможно, при других условиях я давно послал бы этих ряженных «лесом», или ещё куда подальше, не постеснявшись использовать всю глубину фразеологии русского языка, но наведённые на нас копья все же сдерживали желание довести до них мою точку зрения на всё происходящее.
– Ты кто? – вдруг услышал я вопрос от всадника, стоявшего прямо напротив меня, причём сказано это было на незнакомом мне языке. Но, что удивительно, понятном для меня.