⇚ На страницу книги

Читать Не надо меня оценивать, – это ничего не изменит

Шрифт
Интервал

Меня многие просят рассказать о том, как я девушка из маленького провинциального городка стала автором текстов песен для звезд нашей эстрады.

«Когда будешь рассказывать, делай упор на то, что ты добилась этого, не выезжая из своего города» – сказал мне знакомый представитель консалтинга.

Да, я живу в провинции, но мои песни поют Алла Пугачева, Максим Фадеев, Валерий Леонтьев, Наргиз, Слава, Эмин, Григорий Лепс, Лолита, Валерия, Филипп Киркоров, Александр Малинин, Стас Михайлов, Лайма Вайкуле, Юля Савичева и далее по списку…

Больше всего меня знали как автор текста песни «Вдвоем» в исполнении Максима Фадеева и Наргиз. Тогда с нее и начну рассказ…

В тот день я ехала с кладбища, где только что после двухмесячной нашей общей предсмертной агонии отпели и зарыли в землю мою бабушку, как она просила – в ее родном селе, рядом с дедушкой. За рулем была моя младшая двоюродная сестра, вторая сидела рядом на переднем. Они приехали на похороны из своего города.

– Как она была последнее время? – спросила Лена.

Я сидела на заднем и все говорила и говорила….

Она никого не узнавала:

– Баба, ты узнаешь меня?

– Я своих- то не узнаю, – и вдруг вскочила и, показывая в угол потолка пальцем, крикнула: – Наташа!!! Смотри! Смотри! Ты видишь?

– Что??? Там ничего нет!

– Ну вот же, смотри!!! – с восторгом ребенка кричала она, – …вот!

– Кого ты там видишь?

– Ну вот же, вот, смотри!

– Ангел пришел!

– Смотри!

– За тобой???

Она крикнула:

– Наташа!

…Наташа! Наташа!.. Я старалась объяснить сестрам:

– Я так рада! Понимаешь?! В последний момент она узнала меня! Она уже не ходила. Мы на себе почти носили ее в туалет, на ципочках она еще могла!…

Потом Лена и Таня приглушенно говорили о предстоящих им завтра делам с детьми. (у них маленькие дети). Я замолчала…Я не могла говорить сейчас кроме как о похороненной моей бабе… Машина все ехала по просёлочной дороге.

По радио запел Цой.

– В нашей семье кто- то кроме меня еще любит Цоя? – удивилась я.

– Ну да. – сказала Лена. – Ну, и мне кажется в тему…

– Да…, – я прижалась лбом к холодному стеклу машины и смотрела на мелькающие звезды, деревья… По радио кто-то запел Есенина «Старый пес мой давно исдох…». Я подумала, что так правильнее всего ехать с похорон близкого человека.

Потом мы с мамой сидели на кровати всю ночь при включенном свете, и я повторяла ей все это…

Потом позвонил Сережа и я повторяла ему все это еще раз. Он сказал, что давно не видел рядом с собой мертвеца…

Потом я курила на кухне и в голове повторяла все это:

– Бабушка, тебе не больно?

– Мне не больно. Нет.

– Мне не больно! Мама, неси памперс! Памперс новый, этот мокрый уже у нее! Баба стой прямо!

– Я хочу пить!

– Мама у тебя губы синие! Не плачь! Ну пожалуйста! Пожалуйста! – это я к маме. Она в панике:

– Наташа, мы не справляемся! Мы не справляемся! Нас становится все меньше! Это же мать моя, понимаешь! Я не то говорю!

– Мама, звони дяде Вове! Мы не дождёмся врача!

– Почему она так дышит?

– Вова! Наташа звонила. Баба умирает!

– Доктор, почему она так дышит!???

– Уберите собаку! Готовьтесь!

…Готовьтесь! Готовьтесь!..

– И еще, понимаешь, – говорила я Сереже – только совсем недавно умер папа мой… – Я его за руку держала после операции, говорила: «Папа, не бросай меня! Папа, я приходила вчера, меня не пустили в палату!». «Ничего, мне скажут, что ты приходила. А что мне еще нужно?! – говорил он.