Читать Бу. Повести

Пыль танцевала в слепяще-белом луче отраженного заходящего солнца, что затапливало комнату оранжевым морем. День клонился к вечеру – комната наполнялась сказочным теплым оттенком. Маленькая кудрявая девочка – Мармышка, как любя называли ее родители – лежала на небольшой кровати и пыталась её сосчитать. Если долго, не моргая, смотреть на солнце, а потом зажмуриться, – коричнево-красные, желтые, оранжевые пятна-вспышки прыгают внутри век. Весь такелаж детской замер после бурного дня.

Комната была большой и оборудованной по последнему слову детской фантазии – это были джунгли. Канаты, веревочные лестницы, всюду множество самых разных игрушек (мягких, твердых, вышедших из употребления), полок с диковинными статуэтками, заводными механизмами, маятниками, книгами; с тем, чем рисовать, с тем, на чем рисовать, с тем, что уже намалякано и увековечено на стенах; коробки, шкатулки, мячи, резинки, скакалки, заколки, куклы, машинки, мигалки. Под потолком гнездились вьющиеся растения. Их ветки касались внушительных размеров замка, на одной из башен которого стоял аквариум. С большей частью безделушек играть подвластно только детям – их фантазия всё оживляет. Комната светилась, когда сюда входила Мармышка, – её владелец, монарх, повелитель (с полномочиями, ограниченными, министерством юстиции – родителями). Эта комната был – первый мир, с возникшим из ниоткуда хаосом. Вечно на что-то наступишь, обязательно на самый болючий оторванный фрагмент игрушки, подло спрятавшейся в ковре.

Самое главное место в детской занимал замок. Он приковывал взгляд. Он поражал и очаровывал. Он был настоящий. Главный вход в замок был таким большим, что, свернувшись калачиком, девочка могла протиснуться в него, как всегда мечтала Алиса, гонявшаяся за кроликом. Сложнее было оттуда вылезти. Последний раз девочку из замка доставали родители. Как у каждого уважающего себя замка присутствуют: башни, галереи, лестницы, арки, и даже маленький акведук. В одной из башен находилась потайная дверь, скрывающая нишу. Ниша эта была на языке столяра всего лишь выдвижным ящичком. Но для десятилетней девочки, – это целый склад.

– Ты опять тащишь все гостинцы в свою темницу? – могла спросить мама, и тогда Марм видела ее в образе строгого стражника, что досматривает на главных воротах.

– Не в темницу, а в светлицу. Там же если открыть, будет светло, ведь да? Это моя шкатулка.

– Да пусть колдует над своим пакгаузом, – заступался за девочку папа.

Внутри ящичка Мармышка хранила свои секреты. Когда-то давно Марм спрятала там конфеты и забыла про них. Потом совершенно случайно нашла и рада была своей находке, как сокровищу пираты. С тех пор решила: все, что приходит в голову, все, что попадает в руки, всегда прятать в эту башню-шкатулку, нашептывать ей или класть внутрь.

– Информация тоже клад, – поддерживал девочку папа. Хотя мама и возражала: «Ты учишь ребенка собирать мусор».

– Эх, чтоб я сейчас отдал, верни мне кто-нибудь мою коробку с детским хламом. Это же настоящие сокровища!

Девочка доверила шкатулке в башне все свои секреты, мечты, жалобы, фантазии, сны, слова и сладости и то, что от них осталось, не говоря уже о фантиках и прочих запчастях детства. У Марм была надежная охрана для её секретов, чтобы ничего не потерялось, чтобы всё помнилось и вовремя нашлось. Охранял секреты девочки верный отряд моли. Невообразимо важной, неудержимо влекущей была для еще такой маленькой Марм мысль о памяти и интуитивно неприятной мысль о забвении. Марми верила, что все, что будет в ящике, сохраниться, обязательно сбудется, что ко всему этому она еще не раз вернется.