Читать Восемь
Реальная история, основанная на нереальных событиях.
Уля, спасибо, что всегда читаешь эти рукописи в максимально разобранном состоянии ценю.
С любовью, Рубанской Алисе Игоревне.
1. Кораблик
Как обычно люди понимают, что наступила зима? Снег? Как бы не так, холод, пронизывающий, иногда достающий до кишок, порой даже когда на тебе пуховик фирмы Columbia. Доброе утро, реклама врет. Холод, вот главная примета зимы. И чем дальше на север в пределах 1/6 части суши, тем, как правило, суровей испытание. Снег при таком раскладе воспринимается как единственное доступное развлечение и твой лучший друг в течение шести – девяти месяцев, а не трех, как пишут в официальных источниках. И вот ты идешь через этот снег, в любых формах и количествах: в сугробах, горках, накатах, снежинках, летящих прямо с неба, пикирующих тебе в рот. Но главная опасность отнюдь не снег. А холод, который его сопровождает, попробуй постоять на холоде в минус пятнадцать без движения, в снегу, тебя можно будет сразу определять в музей ледяных фигур имени Айсена Султанова, если такой, конечно, есть. Снег вреда не несет, сам по себе он очень быстро тает и превращается в воду. Но холод делает снег во много раз опаснее, от него стоило бы защищаться зимой в первую очередь, в особенности людям. Зима как время года неизбежно заканчивается, и наступает весна, природа берет свое. А вот зима в душе человека может быть навсегда.
Такие мысли занимали Дениса Островского, когда в начале календарной весны он, после месяца непрерывной работы, все-таки остановил себя фразой из словаря устойчивых выражений: «Всех денег не заработаешь», – и подумал, что пора потихоньку выбираться из кресла, выходить в люди, весна идет, весне дороогууу. Вот он вышел в соседний с домом парк, прогуливаясь, вдыхая все еще морозный от зимы воздух. «Брр холодно», – поежился Денис, весна, да какая к черту весна, в холодильнике дома и то теплее, весной даже не пахнет. Да и картинка на улице казалась ему довольно странной, вот он идет по парку в потоке людей, дети, родители, попались на глаза какие-то смеющиеся парочки, уплетающие мороженое. Все это сопровождалось фоном из проходящих мимо людей, непрерывно записывающих голосовые в мессенджерах, еще забавней было, что до Дениса долетали только обрывки.
– Да он не купил мне цветы, Люд, сказал, что в этом году из-за пандемии они очень дорогие, жмот, ну я ему скажу, ты ж меня…
– Серег, кажись, защита дипломов у нас переносится на июль, я бы этого декана…
– Мам, я помню про овощи, обязательно свеклу и…
– А ты смотрела «Довод», ну смешной, конечно, этот…
«И чего так людей много, холодрыга же, замерзну как цуцик, надо хоть кофе взять», – подумал Денис и, увидев барышню, за лотком с колесами, на котором стояли белые одноразовые стаканчики, поспешил к ней.
– Девушка, будьте любезны кофе, только в большой стаканчик, в эти белые кульки не надо, – кивнул Денис на стаканчики.
– Вам простой черный или сиропчику добавить? Клюквенный, смородиновый, виноградный?
– Простой, будьте добры.
– Подождите пару минут, пожалуйста.
«И ведь даже ей не подмигнешь, они сейчас все в масках, наверное, красивая, хотя ей-то какое до меня дело», – подумал Денис, пока девушка совершала манипуляции с кофейным аппаратом, разглядывал, насколько изменился ландшафт вокруг него. Людской поток стал меньше, люди рассредоточились по парку, каждый занимался тем, на что хватало фантазии. Кто-то залипал в телефоне, наворачивая круги по парку. Парочки сидели на скамейках и пили кофе, родители не сводили глаз с детей, да, похоже, родители иногда опекают больше, чем нужно, ну а дети, дети что? «Надо подойти посмотреть», – подумал Денис.