⇚ На страницу книги

Читать Мимолетные встречи

Шрифт
Интервал

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2021

* * *

Америка

(Путевые заметки)

Мечты

…Вот уже неделя, как я вернулся из Нью-Йорка, но ни днём, ни ночью впечатления увиденного не покидают меня.

Будто снова поутру я выйду на мой Остров Рузвельта, что напротив Манхэттена, снова увижу связывающий берега Ист-Ривер гигантский мост, и плывущую над ним, подчас в облаках, кабину подвесной канатной дороги. Будто снова войду в метро – сложное и непонятное, завораживающее лабиринтами направлений и пересадок, – и начнётся новый день в этом потрясающем своей необычностью городе.

…Америка меня интересовала в юности. Мой дядя, занимавший руководящий пост в ОБКОМе, имел возможность выписывать журнал «Америка».

На страницах этого журнала я мог видеть антипод Советского Союза, представляемый самой Америкой, а не советским радио, телевидением, или газетами. Особенно меня впечатляли фотографии автострад с их эстакадными переплетениями, напоминавшими мне марсианские каналы. Америка, расположившаяся на страницах журнала, удивляла, заставляла анализировать и пытаться понять её шире, чем то́ можно было увидеть на страницах журнала…

Но мечтать о поездке в Америку я не мог, уже потому, что в те времена вряд ли у кого, вообще, могла существовать такая мечта – увидеть Запад собственными глазами. Я знал, что это невозможно.

Однако, соблазн узнать из «первоисточника», что же на самом деле представляет собой страна «марсианских каналов», меня не покидал.

Английский звучал мне музыкой Биттлз. Но еще больше я любил английский с горловым американским «R».

Случая общения я не упускал. Как-то в Москве, когда мы студенческой группой отмечали в ресторане «Арбатский» завершение сессии, я пригласил на танец девушку из американской тургруппы за соседним столиком. Затем я пригласил её в нашу компанию, и она провела с нами весь вечер. По-английски говорил только я (тогда им занимался), и все вопросы проходили через меня. Каждый хотел что-то спросить о жизни в Америке.

Вспыхнувший так внезапно всеобщий интерес к девушке из Америки не мог не тронуть ее. Мы расстались давними друзьями. На прощание она оставила мне свой адрес.

Я не был уверен, что такая переписка возможна. Однако письма пошли. Каждое новое письмо из Америки для меня было событием. Я с увлечением писал на английском.

Та встреча в Москве тронула ее не меньше, чем меня. Она писала мне после возвращения: «Каждый раз, когда слышу пролетающий над домом самолёт, я представляю себя на пути в Россию, – снова вижу золотые купола церквей, и вспоминаю нашу встречу».

Ее звали Лорри. Переписка обрела романтические тона. Я с нетерпение ждал её писем, как и она – моих. Мы обменивались пластинками: она мне присылала Элтона Джона и Биттлз, а я ей – Песняров, называя их «русскими Биттлз»… Она мне вышивала мне рубашки с картинами прерий и ковбоями. Я ей посылал палехские брошки и хохлому.

В те времена противостояния Востока и Запада, письма приходили подвскрытыми. Некоторые однокурсники спрашивали меня: «А разве разрешается переписка с Америкой?».

Я пожимал плечами, – сомнения и опасения у меня, конечно, присутствовали, но слишком велик был мой интерес.

Я делился с нею своими планами на будущее, будто с невестой. Она собиралась пригласить меня в гости, но переписка прервалась…