Читать Как мы жили в СССР. Летом

Иллюстрации Архив Андрея Михайлова

Фотограф Андрей Михайлов

© Андрей Михайлов, 2022

© Андрей Михайлов, фотографии, 2022

ISBN 978-5-0053-7685-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Напомню, что в рамках этого проекта я вспоминаю жизнь 60-80-х годов прошлого века. Когда СССР, оправившись от последствий социальных проектов эпохи Ленина-Сталина и восстановившись после Великой Отечественной войны, наконец-то получил четверть столетия для более-менее нормального развития. Как и чем жил тот народ, который окружал меня в те годы, я и пытаюсь очертить.

Моё детство, да и большая часть юности, связаны с Алма-Атой. Если ещё точнее – с Научным городком казахстанских физиков посёлком Алатау, в котором располагались два института Академии Наук Казахской ССР. Институт ядерной физики (с атомным реактором!) и Институт физики высоких энергий (с ЭВМ «БЭСМ-6). Там и работали в основном наши родители. Ну а мы, их дети, учились в местной школе (СШ №21).

Однако в третьей книге, посвящённой трём летним месяцам, обещаю читателю гораздо больше географического разнообразия. Потому что впереди у нас выстраданные каникулы и кровно заработанные отпуска, которые негоже просидеть дома! Так, по крайней мере, считалось в те достославные времена.

Начало лета считалось в СССР самым «детским временем». Начинались трёхмесячные школьные каникулы – заведомо золотая пора для всех неугомонных и непоседливых

А в первый день июня отмечался ещё и Международный день защиты детей. В этот день по всей стране устраивались массовые детские акции: соревнования, игры, конкурсы. И всё это было уже полнокровным проявлением «лета пионерского» – неформальным и ненавязчивым, «без галстуков».

Никакого официоза День защиты детей для самих детей не нёс. Как и особого идеологического смысла. Когда дома озадаченное чадо вопрошало ироничного родителя о странном посыле праздника: «От кого и кто это нас должен защищать?» – весёлый папа мог ответить примерно так: «До обеда я буду тебя наказывать, а мама защищать, а вечером – наоборот: мама – наказывать, а я – защищать».

Уже в более зрелом детстве советский ребёнок уяснял, что праздник-то – «международный». И где-то есть на планете такие ужасные страны, в которых родители ни за что не выпустят ребёнка в школу одного, потому что боятся за его жизнь, где существуют такие казусы, как похищение детей, где сверстники не имеют возможности учиться, так как вынуждены с малых лет работать, потому что иначе им грозит голодное существование. А ещё «там», «у них», ровесники лишены таких естественных вещей, как бесплатные кружки и спортивные секции, детские библиотеки (набитые детской литературой) и летние пионерские лагеря. И многие вообще-то ходят разуты-раздеты, потому как детская одежда и обувь стоит дороже взрослой.

Эти «неправильные страны» капиталистического мира, в которых обитали сверстники, обделённые простыми радостями полноценного детства, были для советской детворы чем-то экзотическим и невообразимо далёким…

…Детворе в СССР промывали мозги? Вот и брат так считает. Большой брат за океаном…

Однако любой из тогдашних детишек (ныне подросших лет, эдак, на 50—70) наверняка припомнит, что в стране его детства царила невосполнимо бодрая и несбыточно светлая атмосфера. Если бы не нынешняя политическая затасканность термина, то её можно было бы охарактеризовать как «доверительную».