⇚ На страницу книги

Читать 20

Шрифт
Интервал

Иллюстратор Антон Геннадьевич Курлуков


© Дмитрий Ростовский, 2021

© Антон Геннадьевич Курлуков, иллюстрации, 2021


ISBN 978-5-0053-7681-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Парижское

Май. Холодно. Ночь в Париже,
В Марселе сейчас гроза,
Давай говорить на три тона ниже,
Ты не отводи глаза.
Рояль, загораясь прокуренным блюзом,
Обнимет, хрипя, тишину.
Я здесь чужестранец, разорваны узы,
Не будем будить старину.
Налей, запивай и почувствуй,
Как будто впервые со мной,
Ведь из-за тебя я знаю
Любовь не бывает земной.
Май 2018, Лосево

Посвящение К.

Он больше не курит, не пьёт,
Не уносится по шоссе,
Он спокоен и знает, его гамбит
Пахнет Винстоном и глясе.
Его сердце ищи: Мец, Париж, Марсель,
Там, где старый поёт джазмен,
Может строки любви нашептали ему
Сам Рембо да старик Верлен.
Май 2020, Санкт-Петербург

Ночь

Наша уютная вечерняя брассерия,
Такой знакомый и чужой Париж,
Non ma chérie, ты не впадай в истерику,
Скажи, что так же любишь и не спишь.
Наша уютная вечерняя брассерия,
Любимый профиль рядом, но другой.
Лазурных глаз я разгадал эклектику,
Спешу на вернисаж души родной.
Зову тебя в Булонский лес на Луперкалии,
Твои красоты не пугает нагота.
Ночной наш шабаш сплошь греховная патетика,
Христовы страсти, но святая простота.
На Сене, знаешь, все желания сбываются,
Я чист и светел от заката до зари,
Non ma chérie, ты не впадай в истерику,
Желаю тебе вечного, гори.
Апрель 2021, Санкт-Петербург

Ватерлоо

Лучи рассвета пробежали по шатру,
Я поправлял манжеты на мундире,
В нас   жажда боя зарождалась по утру,
Таких как мы не сыщешь в целом мире!
Здесь поднимались гвардии сыны
В земле бельгийской, мимо кирасиры,
Пылая шлемами, все на подбор равны,
Салютовали армии кумирам.
О, сколько крови драгоценной пролилось,
Но всё ж французские каре врага теснили,
Да без картечи злой не обошлось,
На англичан достаточно взвалили.
Вдруг дрогнули линейные полки,
В садах зелёных синие камзолы
Стояли насмерть, пулям вопреки,
Ломали храбростью мушкетов частоколы.
А на закате неевы птенцы
В последний раз историю творили,
Прекрасны марсова творения венцы
Тайфуном поле брани проредили.
И я средь них, на вороном коне,
Эфес с агатами, плюмаж на двууголке,
Губил шотландцев в яростной резне
На скромном и испуганном просёлке.
Деревню заняли до ночи, но притом,
Все потеряли друга, брата, сына,
И ранен будучи, я вспомнил профиль той,
Кто на балу была прекрасней Жозефины.
Глаза её – берлинская лазурь,
Рука нежнее ключевых потоков.
Пускай слияние из наших тесситур
Умы освобождает от пороков.
Я ранен был, но дух мой не был сломлен,
И императора гвардеец не срамил,
Но Веллингтон, с удачею помолвлен,
Мученья наши быстро прекратил.
Штыки французские сражались до конца,
Не сдюжили сегодня Ватерлоо,
Пусть слава наша бередит сердца,
Героев мало здесь, остался только хор.
Июнь 2020, Санкт-Петербург

Стамбульская весна

На столе приготовленный завтрак, ты видишь??
Я не пропащий.
Утро можно начать не с войны и, тем паче, не с кофе.
Мое тонкое чувство свободы не кубок переходящий,
Звёзды с небес собираю в блокноте на апострофы.
Правда Стамбул необъятный прекрасен, особенно в марте?
Вот почему утекают сюда все сокровища нации.
Двое в квартире – две точки живых на израненной карте,
Смело вдыхай из окна ароматы цветущей акации.
Будто бы родина нас объявляет врагами народа,