Читать Нора, или Гори, Осло, гори

Я так много всего сказал,

Но это не помогло.

Томас Тидхольм, Смысл (2001)

Все началось с фотографии.

Дело было дождливым июльским вечером. Мы с Эмилем паковали вещи. На следующий день мы собирались сесть на поезд и отправиться в Оденсе к родителям Эмиля. Я нервничала и не знала, куда себя деть. К этому добавлялась ноющая боль в боку. Пару недель назад врач сообщил, что у меня неопасная киста в яичнике. Эта информация не давала мне покоя. Как и предстоящая поездка. С родителями Эмиля я уже виделась, но всего несколько раз, когда еще почти не говорила по-датски. Теперь я понимала датчан намного лучше, но отвечала по-шведски, что вгоняло их в ступор. Я не знала, чего ждать, как себя вести, даже какую одежду взять с собой. Эмиль сидел перед компьютером, за окном шумел бульвар Амагер, озаряемый синими проблесковыми маячками. Копенгаген, как и всегда, поскрипывал под непрестанными порывами ветра и потоками дождя. Кое-как сложив одежду в сумку, усталая, я уставилась на синий кардиган, погрузившись в мысли о кисте и родителях Эмиля. Что, если на самом деле они меня ненавидят?

Эмиль вырвал меня из оцепенения, позвав взглянуть на экран компьютера: в «Политикен» вышла возмутительная полемическая статья о путях датской поэзии. Прочитав ее, я уже хотела поделиться впечатлениями, как вдруг заметила в углу экрана новое уведомление от Фейсбука. Сообщение с черно-белым фото профиля. Девушка на снимке просто светилась, это видно было даже по крошечной иконке. На вид лет двадцать. На фотографии было только ее лицо: скулы, веснушки и ослепительная улыбка. Девушку могли бы звать Сюннэве, Венке или Рагнхильд, но у нее было самое обычное имя – Нора. Нормальное норвежское имя.

Меня словно обухом ударили. Из головы вылетело все, что я собиралась сказать о литературном критике «Политикен» Лилиан Муне Рёссинг. Внезапно я болезненно остро ощутила свое тело, свои руки. Нора была бывшей девушкой Эмиля. Я не знала, что они продолжают общаться. Щеки горели. Язык не слушался, меня охватил жгучий стыд. Я что-то пробормотала, не подавая виду, что только что увидела нечто красивое и очень личное. Внутри меня все пришло в движение, формируя новый, незнакомый ландшафт.

С Эмилем мы познакомились примерно год назад и несколько месяцев спустя стали kærester. Со временем мы начали лучше понимать друг друга, несмотря на языковой барьер. Приходилось не просто узнавать другого человека и учить другой скандинавский язык, но и понимать, как этот конкретный человек изъясняется на своем скандинавском языке. Датский Эмиля постепенно становился понятнее, его шведский тоже улучшился. Во время нашего знакомства – солнечным сентябрьским днем на скамейке – я не могла разобрать ничего. Я добрых полминуты просто сидела и курила, прежде чем поняла, что Эмиль просит одолжить