С самого утра Катка чувствовала себя не в своей тарелке. Все в буквальном смысле валилось из рук: сначала выпала зубная щетка, затем разбилась чашка с чаем, а напоследок она умудрилась расколоть гжельский графин.
Определенно – сегодня не ее день.
В полдень Катарина отправилась за продуктами. Наталья была занята приготовлением обеда, посему затаривать сумки пришлось в гордом одиночестве.
В супермаркете Катка вспомнила, что забыла дома список продуктов, оставленный Наташкой на журнальном столике. Настроение опустилось на нулевую отметку: захотелось кричать, плакать и топать ногами одновременно.
Бросая в тележку все подряд, Катарина постепенно закипала, злясь на всех и каждого – в первую очередь на себя. У прилавка со сладостями она заметила ревущую девчушку лет шести. Розовощекая кроха, облаченная в заячью шубку и пушистую серую шапку, оглушала торговый зал своими децибелами.
– Бабуль, купи шоколадку, – сквозь слезы требовал ребенок.
– Тебе нельзя.
– Можно! Мне можно! Купи шоколадку! Я хочу шоколадку!
– Нет.
– А-а-а… купи-и-и…
Поравнявшись с зареванной любительницей сладкого, Катка услышала:
– Женщина, не хотите себе Лидочку взять?
Опешив, Копейкина приросла к полу.
Вопрос исходил от высокой полноватой особы пенсионного возраста – суровой бабушки той самой крохи.
Не в состоянии переварить услышанное, Катка выпалила:
– Вы с ума сошли?!
Дама начала судорожно подмигивать правым глазом.
– Берите, берите, не стесняйтесь. Меня Лидуня совсем не слушает.
Девчушка на секунду перестала лить фонтаны.
– Лида, я ухожу, – прочеканила бабушка. – Жить ты теперь будешь у этой тети. – Она быстро посмотрела на Катку и спряталась за высоким прилавком.
Полагая, что Лида непременно бросится за бабулей, Катарина хотела продолжить путешествие по торговому залу, как вдруг… девочка подбежала к Копейкиной, прижалась щекой к ее дубленке и почти радостным голоском закричала:
– Тетя, теперь я буду жить с тобой! Купи шоколадку!
Признаться честно, такого поворота Катка никак не ожидала. Смелая девочка, ничего не скажешь – дитя двадцать первого века.
– Эй, тетя, купи шоколадку!
– Детка, беги лучше к бабушке.
– Нет, – последовал твердый ответ. – Бабка плохая, мне не нравится ходить с ней по магазинам.
– Хорошо, я куплю тебе шоколадку, только ты пообещай слушаться бабушку.
– Ни в коем случае! – подлетела к Копейкиной бабуля Лидочки. – Нельзя ей шоколад, диатез у нее.
– У тебя у самой диатез! – завизжала Лидия и мешком рухнула на пол.
– А ну вставай, живо!
– Отойди!
– Вставай, паршивка, пол грязный.
– Уйди от меня, уйди, я тебя не люблю!
Бабуле пришлось применить силу. Наподдав капризной внученьке по заднему месту, дама поволокла орущее чадо к кассам.
– Пусти! Пусти меня! – надрывалась Лида.
Смахнув со лба прядь рыжих волос, Катка покатила тележку в отдел молочной продукции.
Тридцать минут спустя она садилась в «Фиат». Продукты куплены, теперь бы благополучно добраться до дома.
Конец ноября в этом году выдался на удивление свирепым. Из-за обилия снега Москва напоминала Северный полюс. Полутораметровые сугробы и непрекращающаяся метель сделали свое дело – дороги мегаполиса превратились в один большой затор.
Умные автолюбители оставляли свои машины в гаражах и добирались до нужных мест, пользуясь метрополитеном, а вот отчаянные владельцы авто, в число которых входила и Катка, вынуждены часами простаивать в многокилометровых пробках.