Читать Бортовой журнал 7
Бортовой журнал 7
Давно я не писал о своем любимом городе. О том самом городе, в котором я и живу, о Петербурге. А ведь он изменился. Наступил кризис, и изменился город. Мне кажется, в лучшую сторону, потому что я уже не вижу новых развалин. К старым-то я потихоньку привык, чего там греха таить, а вот новые всегда больно ранят, а посему – спасибо. Кризису, я полагаю. То ли губители города куда-то сгинули, то ли затаились они, как крысы, что отведали отравленных зерен, после чего их покрутило желудком ровно два дня.
Стало меньше старой мебели на дворовых помойках. То покупали чуть ли не каждый день, и помойка была забита – не успевали уносить, а теперь – не успевают ставить.
Пенсии никак не угонятся за ценами – и это очень хорошо. Если б они их достигли, то все старушки жевали бы сникерсы, отчего всюду валялись бы всякие обертки, а так – не валяются. И с заграничного, дорогого лекарства все скоро перейдут на отечественный аспирин, что поможет нашему производителю, потому что из-за высоких банковских процентов у нас скоро останется только один отечественный производитель, и это будет производитель ацетилсалициловой кислоты.
И еще из прекрасного – меньше теперь посыпают асфальт этой химической штукой, которая в отсутствие снега разносится потом ветром, отчего лично я очень сильно чихаю.
Чиновники собираются пересесть на машины ГАЗ и ВАЗ, что не может не радовать. Их довольные лица, как мне думается, должны быть представлены на тех рекламных плакатах, что в отсутствие денег на рекламу и так пустовали бы. Больше хочется видеть их счастливых лиц, и вообще, счастливых лиц хочется больше. По этой самой причине, как мне видится, и оставили в городском бюджете много денег на городские праздники, что, безусловно, вернее верного.
А вообще-то, светит солнышко – оно вышло, наконец после стольких месяцев дохлой серятины, и светит оно на дома, на крыши, на стекла, на лица людей в этом самом любимом городе, и люди поневоле начинают щуриться, жмуриться, гримасничать – они отвыкли от солнца. А мне дороги эти гримасы, потому что они напоминают улыбки, которых теперь так не хватает.
Благородные души. Я не знаю, существуют ли где-то более благородные души, чем эти. Скорее нет, чем да. Удивительно, до чего… и прочее.
Намерения у них были хорошие, но жизнь заставляла их лгать на каждом шагу – вот что о них напишут благодарные потомки, получившие от своих прадедов самое дорогое наследство – немалую толику их благородства.
Меня спросили, что я думаю о кризисе и что я могу посоветовать людям. Я сказал, что я уже несколько раз говорил о том, чем, на мой взгляд, является для нас этот кризис. Я не экономист и сужу о нем только с точки зрения здравого смысла, и это только мое суждение, и я никому его не навязываю.
И все-таки, услышал я в ответ, что вы можете сказать о кризисе?
Я могу сказать, что, поскольку все называют этот кризис экономическим, то в первую очередь он касается тех стран, которые можно отнести к странам с развитой экономикой. У них будет безработица, экономический спад, спад потребительского рынка. Мы все это уже наблюдаем. Но кроме этих стран есть страны, которые почти ничего не производят, и они полностью зависят от гуманитарной помощи. Если эта помощь прекратится, то страны эти ждет гуманитарная катастрофа, после которой население их либо частично вымрет, либо хлынет через границы в развитые страны. Тут я говорю прежде всего о странах Африки. То есть развитые страны, переживающие кризис, будут спасать от кризиса себя прежде всего, а потом уже они будут спасать те страны, в которые они поставляют гуманитарную помощь, чтоб, значит, те к ним не хлынули.