Маме шустро помогаю,
Всё для мамы я считаю.
И готов по памяти
Счёт разложить в динамике.
Один чайник на столе,
Два блестящих блюдца.
Три мензурки в серебре,
Коты на них смеются.
Четыре ковшика лежат,
Починке два тут подлежат.
Пять красных было ножиков,
Острей иголок ёжиков.
Шесть белых чашек для гостей,
Семь старых подстаканников.
Для мамы это всё милей
Печатных даже пряников.
Восемь вилок и потом
Девять супниц за углом.
Десять досок деревянных
По краям совсем не равных.
По одиннадцать в буфете
Было два вида спагетти.
По двенадцать крупных ложек,
Что на блюдечке без ножек.
Тринадцать вафельных салфеток,
Для нас любимых мамой деток,
Четырнадцать миленьких кастрюлек,
Ряд ровный встал здесь поперёк.
Пятнадцать пёстрых там цветочков
Мой взор вчера к себе привлёк.
Шестнадцать жёлтых банок мёда
На дне буфета я нашёл,
и как семнадцать склянок йода,
Я пробовать не подошёл.
Восемнадцать крышек синих,
Девятнадцать голубых.
Стоят словно отряд почётных,
Караульных расписных.
Двадцать тёрок для моркови.
И решёток господин,
Чёрный ряд стручков фасоли
Двадцать был там и один.
Двадцать два к решёткам сита,
Положили по бокам.
Чугунки стоят как свита -
Двадцать три их ровно там.
Двадцать четыре свечи восковые,
Лежат на подносе как рядовые.
Вокруг двадцать пять полковых генералов,
Блестят и без солнца ряд бравых кинжалов.
Двадцать шесть клеток
Для мокрых креветок.
Двадцать семь стопок
Хозяйственных кнопок.