Гости, два холеных, с одинаковыми рыбьими глазами мужика, закрылись с ЕВРом в кабинете, а девица, которая пришла вместе с ними, высокая, тонкая, лет восемнадцати максимум, вся какая-то пластилиново-текучая, сидела, наоборот, в гостиной. По всему видно: та еще птица! Девицу к серьезным делам не допустили – видно, приберегая на десерт. Вместе с гусем.
Гусь, огромный, румяный, специально приготовленный кухаркой для этих самых гостей, тоже ждал своей очереди – на кухне. Вроде ЕВР эту общипанную птицу проспорил. А ему, как стало ясно из нечаянных телефонных разговоров, кто-то из гостей проспорил сюрприз. Баш на баш то есть. И теперь Ника подозревала, что этим сюрпризом вполне могла оказаться девица. Иначе чего ей тут торчать, как подсолнуху в чистом поле?
По Никиному разумению, и гусь, и девица были птицами одного полета – курицы бессловесные, иначе говоря. Рано или поздно и ту, и другую используют по назначению, но если гуся – понятно кто, то с девицей – вопрос. И вопрос, прямо скажем, неприятный.
С недавних пор ЕВРовы друзья повадились поставлять ему девиц. Верно, решили, что мужик вполне оправился от нечаянной потери и пора возвращать его в лоно привычных мужских утех. Приятели приходили с модельными созданиями, заговорщически подмигивали, указывая на двухметровые ноги или чупа-чупсовые губы. Видно, по-мужски искренне жалели несчастного брошенного банкира. ЕВР маслянел глазами, прикладывался к набриллиантенным пальчикам и совершенно переставал замечать няню. Типа вот она была и – нету!
Понятно, Ника переживала. Мужик, он же глупый, как карась в пруду, хоть и банкир, заглотит наживку по самые жабры, а пока распробует, все, поздно: у детей новая мать, в доме – законная хозяйка, а родную няню, умницу и красавицу, – на улицу. Живи как знаешь, хоть побираться иди!
Поэтому приходится быть начеку. Это в собственном доме в одиннадцать ночи. Нормально, да? Из-за этого к мужикам, запершимся в кабинете, у Ники возникло чувство закономерной классовой неприязни, которая еще чуть-чуть и перерастет в ненависть. Законы исторического развития общества, никуда не денешься.
Текучую же девицу, наоборот, было немножко жалко: пришла в гости, называется. К известному банкиру. Готовилась, наверное. Вон как раскрасилась, чисто Гена, не сейчас, конечно, лет десять назад… И сидит уже который час. Голодная, холодная, одинокая, глазами луп-луп, как зверушка из мультика.
За что боролись, как говорится. Вот к Нике никто как к мебели относиться не смеет. Потому что сама себе на жизнь зарабатывает. Честным трудом. Правда, и брюлликов поэтому не носит. Не нажила.
Вероника вздохнула и отошла от дверной щелки. Делать больше нечего, как за девицей подсматривать.
– Никочка, когда уже будем гуся есть? – Марфа дернула няню за рукав. – Скажи папе!
– Марфи, ты что, проголодалась? – строго осведомилась Вероника. – Гусь – для гостей. А пока они свои дела решат, вам уже в школу надо будет вставать. Так что птицу отец возьмет с собой в самолет. Холодным пайком.
– Ну, пожалуйста… – капризно заныла девочка. – Петька тоже хочет! И Дарик с Анжи! Мы же гуся с прошлого Рождества не ели! Все равно такого здорового они втроем не съедят!
– Почему втроем?
– Да потому что папа гусей терпеть не может!