Рыцарь прошел через полуразрушенную арку ворот огромного зала. Развалины некогда великого замка окроплял дождь.
– Здесь когда-то был зал искусств. Помнишь ли ты это, мой друг? – обратился рыцарь к кому-то, кто притаился во тьме дальнего угла зала.
Там сохранился свод высокой крыши и мощная колоннада.
Держа в руке меч, рыцарь прошел немного дальше и остановился.
– Что скажешь, Ланселот? Ты помнишь, как Артур проводил здесь пиры? В этом зале выставлялись трофеи Круглого стола.
В ответ тьма заворочалась.
Рыцарь заметил это движение. Две сотни шагов от него, за колонной под сводчатой галереей второго этажа.
– А помнишь, как мы приволокли сюда ту химерообразную тварь? Артур Экскалибуром снес ей голову, а затем Мерлин и Моргана устроили настоящее жертвоприношение.
– Не говори мне о Моргане, Тристан! – проревел голос из тьмы. До боли знакомый голос, до боли изуродованный.
Тристан осекся. Давно он не слышал речей своего любимого друга, давно отчаялся встретиться с ним. Но вот настал момент.
– Она прокляла меня…
– Всех нас… видно, не позабыл ты, о деяниях прошлого.
Тьма двинулась вперед, и от нее отделился Ланселот. Не человек, не величественное чудовище, нечто непонятное, искалеченное. Но таящее в себе немыслимую боль и гнев.